[kingsman fest]

1.18. Харт/Эггзи, рейтинг на усмотрение. Харт следил за жизнью Эггзи, пока тот рос, вмешиваясь иногда, но никогда не демонстрируя своего присутствия. Эггзи узнаёт об этом и хочет выяснить, что именно интересовало Харта. Серьёзно, юмор или всё привело к сексу – на усмотрение автора.

@темы: 1 тур, выполнено, Eggsy Unwin, Harry Hart, Harry Hart/Eggsy Unwin

Comments

[Brianna G. *]

Боги!! автор, умрешь тут с вами! х) но идея хороша)
*в ожидании следующей части*

[PsInix]

Очередной кусочек счастья. Кому как, а мне все больше импонирует Джеймс.

[Venti Vetantes]

Большое спасибо за продолжение! Очень волнуюсь, что же будет дальше. И очень жаль расставаться с таким Джеймсом...

[silverspoon]

Джеймса пришлось выпаливать из текста, как сорняк, иначе он превращался из истори про Гарри и Эггси, в историю про Джеймса Сама придумала @ сама влюбилась

бестолковый автор

[silverspoon]

Исполнение 1, часть 18

Двадцать один и нарушение правил

Есть что-то неправильное в том, насколько умиротворённым Гарри чувствует себя в склепе. Темно, холодно и пыльно, и пусть в воздухе на самом деле нет запаха разложения, он всё равно мерещится, хотите вы этого или нет. Может, успокаивает именно это, а может, тот факт, что мертвецы - народ сам по себе спокойный и предсказуемый.

Гарри втянул воздух, открыл рот, постоял и снова закрыл. Спустя столько лет он так и не понял, какой рациональный смысл в том, чтобы общаться с гробом.

- Ладно, - в конце концов сказал он, понимая, что потратил на всё это уже неприлично много времени. - Сегодня годовщина твоей смерти, Ли. Хотя ты, наверное, в курсе. - Он перепроверил, что передатчик отключён и Мерлин его не слышит. Никто его не слышит, кроме призраков, можно не притворяться и не лукавить. - Я пришёл извиниться.

Он опять надолго замолчал, перебирая в голове слова и всё ещё немного сомневаясь в том, что собирался сказать. За последний год у него было много времени, чтобы подумать. Собственно, только этим он и занимался. К оперативной работе его не допускали, новичков, которых можно было бы тренировать, тоже не имелось, и занять себя в перерыве между лечением и сеансами психотерапии оказалось особо нечем. Читать, думать и удивляться тому, как изменился и вырос Эггси и как много Гарри упустил.

Упустил, как из нескладного, тощего подростка Эггси вырос в молодого человека. Может, он и не догонит сверстников в росте, но определённо превосходит их в силе, не говоря уж о способностях. Способностях, которые он, по мнению Гарри, так бездарно губит. Почему не поступил в колледж? Почему бросил гимнастику? Почему, чёрт подери, раз уж на то пошло, не остался в пехоте? Может, военная карьера это и не лучший выбор, но всё равно шанс выбраться из того места, куда его так упорно тянут друзья и семья.

Размышление обо всём этом в конечном итоге и привело его сюда, в место, где покоился его лучший друг.

Странный выдался год. Странный даже по меркам их службы.

Даже сейчас, спустя столько времени, спустя множество часов психотерапии, Гарри чувствовал внутри другого человека. Алек Лимас навсегда останется частью его, засевшей глубоко в памяти, будто мёртвый брат-близнец. И он чувствовал его гнев, его боль и его ненависть, они кипели в нём, в самом тёмном углу его сознания, под слоями воспитания, и правил, и всего остального. Грязное, тёмное месиво, которое только ждало удачного момента, чтобы выплеснуться и уничтожить, выжечь, раздавить всё, что когда-то угнетало Алека: веру, религию, церкви, всю эту пустопорожнюю болтовню, всех этих слепых и тупых ничтожеств, которые так любят заглядывать в пасть к проповедникам и следовать за ними на убой, считая, что получат за это награду.

Алек Лимас воплощал собой ярость, какой она может быть только у раба, освобождённого от своего хозяина. И Гарри всё ещё искал способ, как справиться с ней.

Он потёр виски. Не здесь и не сейчас нужно думать об этом. Сегодня он пришёл по другому поводу.

- Я пришёл извиниться, мой дорогой мёртвый друг, - произнёс Гарри, сам не заметив, что отчасти перенял манеру Джеймса, - потому что не смогу сдержать обещание, которое тебе дал. Это низко и недостойно джентльмена, и ты имеешь полное право ненавидеть меня. Я скажу тебе даже больше: я нарушал его всё это время, пусть понемногу и не признаваясь себе, что, согласись, даже хуже.

Гарри знал, что говорит сам с собой, он не верил в загробную жизнь или бога, но понимать что-то головой и чувствовать сердцем, вопреки логике, - две разные вещи. Независимо от того, насколько рациональным и приземлённым он был, сердце его сжималось, словно он и правда боялся осуждения или презрения Ли и поэтому медлил.

- Я не смогу стоять в стороне и не вмешиваться в жизнь твой семьи. - Он недовольно поджал губы. - Нет. Я не хочу быть просто наблюдателем.

Гарри замолчал, давая себе время передохнуть. Он и не представлял, что это будет так сложно.

- Ли, у тебя вырос замечательный сын. Мне так жаль, что тебя не было с ним, потому что он действительно, действительно чудесный. Умный, добрый, сильный и верный. Конечно, ему не хватает воспитания, он не пунктуален и часто безрассуден, но всё равно, Ли, - Гарри тепло улыбнулся, - он замечательный. И я не собираюсь больше… Мне нужен только один шанс, хотя бы крохотная зацепка, - и я не отпущу его. Я собираюсь быть частью его жизни настолько, насколько это допустимо. Я собираюсь предложить ему службу, как только представится возможность, потому что я уверен, что из него выйдет блестящий агент, и потому что я хочу, чтобы он был рядом со мной. Хочу видеть, как он меняется и растёт каждый день, хочу помогать ему, хочу знать, о чём он думает и что его тревожит. Я собираюсь… - Он тяжело дышал, и пришлось снова сделать перерыв, дожидаясь, пока сердце перестанет стучать где-то в горле. - Я не знаю, что это. Какие-то странные отцовские чувства или что-то другое, я правда не знаю. Он просто нужен мне, и ничто в мире не заставит меня отказаться от него.

Гарри провёл ладонью по волосам, пальцы чуть подрагивали. Он чувствовал себя опустошённым, вывернутым наизнанку и вместе с тем - свободным, лёгким, как воздушный шарик.

- Так что прости меня за это, но я вынужден нарушить обещание.

Гроб отозвался предсказуемым молчанием.

- Чёрт, это по-настоящему нелепо. Очевидно же, что ты не слышишь меня и я говорю сам с собой, так что непонятно…

Гарри вдруг замер, а потом тихо засмеялся, прижав пальцы ко рту. Ли был мёртв, мёртв много лет, но по-прежнему оставался его моральным маяком. Его совестью, его честностью, его слабой, кровоточащей человечностью, скрытой под бронёй смертоносного Галахада. Он говорил с Ли, потому что это было проще, чем говорить с самим собой и признаваться самому себе.

- Я люблю его, мой дорогой Ли. Люблю твоего сына. В любом возможном, во всех возможных смыслах, хотя и не имею ни малейшего понятия, как это вышло. - Гарри положил ладонь на крышку, медленно провёл, стирая пыль. - И ещё. Даже если ты мёртв, даже если я давно не вижу тебя во сне и редко вспоминаю, потому что жизнь движется вперёд. Даже если я намерен нарушить твою волю, потому что твой сын для меня важнее. Даже так, Ли, ты всё равно мой лучший друг. И всегда им будешь.

Он на мгновение склонился, коснулся губами саркофага, затем выпрямился и решительно покинул склеп. Тяжёлая дверь захлопнулась за ним, не позволяя услышать шумный выдох и шорох, с которым кроссовки шаркнули по полу, приблизились к тому месту, где минутой назад стоял Гарри. Пальцы несмело коснулись следа на крышке, оставленного в пыли.

- Привет, пап.

[zajats-zanuda]

проснулась @ поплакала

АВТОР! *яростно трясет кулаком* ЛЮБЛЮ ВАС СИЛЬНО *лобызнула автора в лоб*

[Eleniel]

Ооооо! я предвижу второе пришествие Алека Лимаса в Кентукки
Автор, вы знатный тролль, на таких моментах обрывать. Как обычно, собственно. На секунду подумалось, что из-за саркофага сейчас вылезет Джеймс
Ждем исчо!

[moriko_amaya]

Обожечкимои!!!!!!!
Что же будет дальше?)))

[.Martha]

Ох ну ничего себе!

[jehan]

Эта глава просто в очередной раз сердце вырвала? потому что Ли. Потому что Гарри. Потому что якорь и совесть.
All my love for you

[Птица СИРИН]

Грязное, тёмное месиво, которое только ждало удачного момента, чтобы выплеснуться и уничтожить, выжечь, раздавить всё, что когда-то угнетало Алека: веру, религию, церкви, всю эту пустопорожнюю болтовню, всех этих слепых и тупых ничтожеств, которые так любят заглядывать в пасть к проповедникам и следовать за ними на убой, считая, что получат за это награду.
Автор, это вау!!!!

[herat]

Обнимите меня кто-нибудь срочно

[нам тебе и мне]

АААААААААААААААААА D:

[silverspoon]

herat, (срочно бежит, запинается о край одеяльца и с разбегу влетает в объятья)

[silverspoon]

это там вышел всё ещё бестолковый автор, который никак не приучится не нажимать ctrl+enter

zajats-zanuda, ЧИТАТЕЛЬ (яростно трясёт клавиатурой) Я ВАС ТОЖЕ ЛЮ

jehan, where is your gun?, пора открыть небольшой кардиологический центр

Eleniel, Птица СИРИН, доктор Джекилл и мистер Хайд отчего-то вспомнился)

ногу свело!, и вам тоже ААААААААААААААА

кого ещё обнять? кому ещё плюшевых мопсиков? ограниченная партия, спешите разбирать!
...потому что дальше нас ждёт ад.

[LiaBatman]

Ойойой!!! Меня тоже обнимите, а то я нервничаю!!!! Автор, что ж вы каждым кусочком душу то мне на кусочки разрываете???

[.Martha]

Как ад, еще больший ад?! И как скоро?^^

[нам тебе и мне]

silverspoon, автор, я хочу вас задушить то ли от большой любви, то ли от того, что вы нам пообещали

[Призрак Лели]

Автор, а у вас валокордина случайно нет? А то мопсики канеш хорошо, но я старый больной человек, мне бы пилюлек, превентивно такскзать

Гарри... столько лет все успешно скрывал и так прокололся. Просто полный провал легенды. Ой, что буууудееееет

[cripple]

дальше нас ждёт ад.

То есть я зря тут скончалась от смертельного кардиального инфаркта, надо воскресать, чтобы умереть ещё раз?
Господи, вы просто душу вынимаете.

[silverspoon]

Исполнение 1, часть 19a

Двадцать два и спасение мира

Глубоко чёрное, словно сотканное из первичной материи небо. Россыпь крохотных серебряных звёздочек. Пузатая серая луна кутается в тонкое облачко.

Тишина замершего мира, словно бог создал всё вокруг: раскинул ткань неба, подвесил звёзды, приладил на место луну и даже взбил пёрышки облака, - но ещё не успел вдохнуть во всё это жизнь.

Гарри лежал с закрытыми глазами, раскинув руки. Высокая трава чуть покачивалась, щекоча щеку и шею. Капельки росы холодили кожу. Ветер едва ощутимо скользил по лицу. Он знал, что не должен быть здесь. Его место там, где душно и пахнет кровью, где воздух рвут крики и треск. Он помнил, что оставил незавершённое дело, что оставил кого-то.

Но у него не было сил. Он тоже был незавершённым творением, в которое забыли вложить божественную искру. Разбитым, расколотым сосудом, из которого хлестала, вытекала широким потоком жизнь. Она впитывалась в землю, унося тревоги и надежду.

Дыши.

Гарри на секунду нахмурился. Небо подёрнулось рябью, словно гладь озера под порывом ветра.

Пожалуйста. Дыши.

Луна испуганно задрожала, качнулась и вдруг сорвалась со своего места, рухнула прямо ему на грудь, а следом за ней, зацепившись, посыпались звёзды.

Гарри резко распахнул глаза, выгнулся, вырываясь из чужих рук и пытаясь вдохнуть. Лёгкие горели, перед глазами стояла красная пелена, в голове вспыхивал фейерверк боли. Вокруг было слишком много людей, все они кричали, ругались, сталкивались друг с другом, сливались в разноцветное мельтешение, и Гарри остро хотелось вернуться обратно - туда, где тихо и пусто.

- Нет. Дыши, - кто-то отчётливо произнёс это ему на ухо. - Вдох. Выдох.

Гарри хватал ртом раскалённый воздух, но не мог протолкнуть его дальше, бился, будто рыба, выброшенная на сушу. Человек сместился, и сквозь пелену Гарри разглядел бледное, но сосредоточенное лицо Персиваля. Воспоминания вихрем пронеслись у него в голове, и он снова захрипел, но на этот раз от нахлынувшей острой ненависти и отвращения к себе, сожаления, вины и страха.

Убил их.
Убил их всех.
Мужчин и женщин.
Детей.
Казнил каждого.
И был этому рад.

Гарри беззвучно шевельнул губами: “Эггси”.

- Жив, всё под контролем. И ты тоже должен выжить. Потому что если ты отправишься за Джеймсом, он протрёт тебе лицо, - без улыбки сказал Персиваль. - Пожалуйста, Гарри. Дыши.

Он смотрел больными, пустыми глазами. Это последнее, что запомнил Гарри, прежде чем провалиться в глухую темноту.

Когда он в следующий раз пришёл в себя, вокруг было снова тихо и пусто, хотя и не так, как в нарождённом мире. Ритмично пищал кардиомонитор, лучи солнца, пробивавшиеся через жалюзи, полосками нагревали кожу на руке и одеяло. Гарри тяжело сглотнул, царапнув сухим языком о нёбо, и кто-то поднёс к его рту поильник.

- Ты переобщался с Ланселотами и перенял у них дурную привычку при любом удобном случае пытаться отправиться к праотцам.

Гарри слабо дёрнул уголками губ, обозначая улыбку. В мире нет ничего стабильнее, чем недовольство Мерлина. Он боролся со сном, на одном упрямстве держал свинцовые веки распахнутыми.

- Эг…

- Жив. Отлично со всем справился. Очень действует мне на нервы. - Мерлин обошёл кровать, на мгновение закрыв собой солнце. - А ты - спи. Немедленно.

Не то чтобы Гарри собирался подчиняться, но глаза сами собой сомкнулись, и через секунду он уже крепко спал. Ему ничего не снилось. Несколько раз он просыпался, обводил палату мутным сонным взглядом, вряд ли осознавая, где находится и что происходит, и снова засыпал, пока в конце не концов не очнулся с привычной жаждой движения. Насколько это возможно для человека, пережившего клиническую смерть.

Мерлин сидел в кресле около кровати, бесцеремонно закинув на неё ноги и уткнувшись в широкий разворот газеты. Гарри пытался прочитать, что на ней написано, но буквы расплывались и превращались в череду светлых и тёмных пятен.

- Зачем я выжил? - медленно спросил он.

- Интересная постановка вопроса. Ты прямо сейчас собираешься предаваться самобичеванию или дашь мне пару минут настроиться?

Гарри прикрыл глаза, справляясь со словами Мерлина, затем резко распахнул.

- Где Эггси?

- Разносит регистратуру, полагаю. Ты вовремя очнулся, потому что это последний бастион на его пути.

- В каком…

Дверь резко распахнулась, отскочила от стены и ударилась об Эггси. Гарри охватил его секундным взглядом: дышит тяжело, галстук сбит набок, пятно извёстки на лацкане пиджака, спина прямая, сосредоточенное и внимательное выражение лица, - и отвёл глаза, отвернулся, словно не считал себя вправе даже смотреть. С Эггси вмиг слетела вся статность. Он ссутулился, засунув руки в карманы, будто на нём были мешковатые спортивные штаны, а не классический костюм; поджал губы и печально изогнул брови, став похожим на брошенного ребёнка.

Мерлин закатил глаза, пользуясь тем, что его никто не видит.

Пауза затягивалась. Гарри смотрел в окно, стискивая пальцы, комкая одеяло. Эггси смотрел на него, жадно и отчаянно, почти не моргая, будто боялся, что тот исчезнет. Мерлин сверлил глазами газету, перечитывая одну и ту же строчку, не понимая её смысла. Он осознавал, что не в праве вмешиваться, - какая ирония, подумал он, - но не мог и оставить этих двоих наедине, прежде чем убедится, что всё наладилось. Мерлин много раз наблюдал, как Гарри собирает себя по кускам, иной раз в прямом смысле, однако сейчас в привычном уравнении был новый нестабильный элемент, который мог качнуть чашу весов в любую сторону. До сих пор он не признавался себе, что по этой причине и не рассказывал Эггси правду о том, что Гарри жив.

Гарри прерывисто вздохнул, вскинув пальцы к виску, который прострелило неожиданной болью. Эггси, словно дождавшись сигнала, сорвался с места, подлетел к кровати, замер на секунду. Мерлин напрягся, готовясь к чему угодно, но тот только сбросил ботинки, наступив носком на пятку, и молниеносно взобрался на кровать, не задев, впрочем, ни единого провода или трубки, которыми был оплетён Гарри.

- Эггси! - озадаченно и укоризненно сказал Гарри, бессознательно пытаясь придержать его. - Ну что ты делаешь?

- Нихуя, - пробурчал Эггси. - Я делаю ёбаное нихуя.

- Следи за словами! Сколько раз повторять, манеры!..

- Простите, сэр. Я хотел сказать, что ничего не делаю. Я просто… Мне надо… - Эггси неловко положил голову на грудь Гарри и спустя несколько долгих минут выдохнул: - Бьётся.

- Было бы досадно, если бы не билось, - спокойно ответил Гарри, перебирая волосы Эггси, легонько дёргая и приглаживая.

- Да, - отрешённо отозвался тот, - было бы досадно.

Мерлин наконец вчитался в статью, краем уха улавливая обрывки разговора. Что-то про классический английский завтрак, ДжейБи, костюм рыцаря, последнюю книгу Ле Карре, халат и прочую чепуху. Впрочем, его не покидало ощущение, что это сложный шифр и на самом деле они говорят о чём-то несравненно более важном.

Персиваль, появившийся на пороге, кажется, совершенно не был смущен открывшейся картиной. Он вежливо кашлянул, не добился этим никакого эффекта и негромко позвал:

- Агент Галахад.

Гарри и Эггси одновременно отозвались, после чего последний неловко почесал нос и невнятно извинился.

- Быстро вы меня списали, - с лёгким удивлением, но без намёка на недовольство произнёс Гарри.

- Конечно, сэр, только и ждали удобного момента, - сказал Персиваль своим обычным нейтрально-вежливым тоном.

- Король мёртв, - пояснил Мерлин, откладывая газету, - да здравствует король.

- Честер?.. О боже.

- Подробности пока отложим. Много чего произошло, пока ты отдыхал. Персиваль, вам нужен именно Эггси, или я тоже подойду?

- Гвиневра просит уточнить некоторые детали произошедшего для плана-прикрытия. Так что, полагаю, вы тоже вполне сгодитесь.

- Вот уж офигенские спасибочки, сэр.

- Офигенское пожалуйста, сэр, - чопорно ответил Персиваль и слегка поклонился.

Мерлин фыркнул, но тему решил не продолжать, бросил газету на подоконник, хлопнул Гарри по плечу и стремительно вышел. Персиваль задержался на мгновение, глядя на Гарри, будто собираясь что-то сказать, но только кивнул и тоже ушел, прикрыв за собой дверь.

[silverspoon]

Исполнение 1, часть 19b

Эггси молчал, Гарри лихорадочно думал: о плане Валентайна и что с ним стало, как погиб Артур, какие ещё потери они понесли, как он выжил, и так далее, и так далее. Но постепенно всё это теряло значение, растворялось в тихом, ровном дыхании Эггси, в его тепле и тяжести. Пока он рядом, в безопасности, остальное было не таким важным.

- Ты не пострадал?

- Губу разбил. - Он поднял голову и широко ухмыльнулся. - Я был нереально крут!

- Какой скромный мальчик.

Эггси фыркнул, потряс головой и осторожно сполз с кровати. Подтащил кресло Мерлина почти вплотную и устроился в нём, накрыл ладонь Гарри своими и улёгся на них щекой. И смотрел, улыбался и смотрел, и Гарри не знал, что ему делать и куда деться от этого взгляда. Полоски света ложились на лицо Эггси, но тот всё равно не закрывал глаза.

- Гарри, - тихо позвал он, чуть сжимая пальцы.

- Да?

- Не умирай больше, хорошо?

- Хорошо. Расскажи, что случилось, пока меня не было.

- Про то, какой я был клёвый и непобедимый? Я даже Газель уложил! И ещё я… - Улыбка сползает с лица Эггси, он несколько раз судорожно сглатывает. - Я всё время боялся, до одури, до тошноты, у меня даже пальцы немели, насколько мне было страшно. Так много крови, я столько крови никогда не видел, и люди умирали. Мне приходилось их убивать. Я никогда не думал, что это так легко. Нажимаешь на маленькую кнопочку - и пять человек лишаются головы, их мозги стекают по стене. Нас готовили, читали курс психологии, все эти тренировки, и тесты, и всё остальное, но ничего из этого даже близко… даже близко...

- Хочешь уйти из агентства?

- Ещё чего. - Эггси снова улыбнулся, но уже не так широко, только уголками губ. - Кто-то должен за тобой присматривать.

От возмущения Гарри даже растерялся на секунду.

- Присматривать за мной?

- Конечно. Я отпустил тебя одного, и ты тут же словил пулю.

- Вот уж простите, мистер Анвин, что я был тогда слегка не в состоянии, чтобы…

Гарри судорожно, сдавленно вздохнул, так что это было похоже на всхлип, хотя глаза у него оставались сухие.

Все эти люди. Все эти люди. Он стоял там, перед Валентайном, и чувствовал во рту вкус крови, чужой крови, чувствовал, как она горит на коже, жжёт, словно кислота, и на какой-то момент он хотел, чтобы его убили. Хотел умереть, на какую-то секунду это желание вытеснило в нём всё: мысли о долге и правилах, и будущем, и даже мысли об Эггси.

Ладонь легла на его лицо, Гарри чувствовал - или ему только мерещилось - её тепло сквозь слои бинтов. Эггси мягко надавил, заставляя его повернуть голову и посмотреть ему в глаза, а затем легонько ткнул указательным пальцем в лоб.

- Не думай об этом. Я, конечно, ещё новичок, но устраивать у себя в голове кладбище - плохая идея. Что? Ты со мной не согласен?

- Я… Нет. Согласен. - Гарри наконец-то тоже улыбнулся, пусть слабо и недолго, но искренне. - Никакого кладбища… Я с тобой согласен.

Разговор его вымотал, но он держался на случай, если Эггси нужно было ещё выговориться.

- Да, кстати, я забрал у тебя свою книгу.

- Какую книгу? - пробормотал Гарри, прикрывая глаза. На пару секунд, просто дать им отдохнуть.

- Которую ты у меня спёр.

- Я никогда не воровал книги, ты что-то путаешь.

- Ну как это. Я оставил её в склепе, а ты её забрал без разрешения. Это называется “воровство”.

- Я думал, она тебе больше не нужна. - Гарри открыл глаза и с недовольством посмотрел на Эггси. Тот хмыкнул и вздёрнул подбородок. - Иначе зачем ты, чёрт подери, её там оставил?

- Какая разница? Я не думал, что на неё найдётся расхититель гробниц. Так что ты не только вор, но и мародёр.

- Что значит “какая разница”? Ты даже вырвал из неё страницы! Настолько она была тебе не нужна!

- Я вырвал их, потому что боялся потерять, и решил, что лучше хранить их под подушкой! И, как видишь, я был прав.

- Ничего ты… Подожди. Откуда ты знаешь, что книгу взял я?

- Потому что я нашел её у тебя дома. Иптмчтмрлнмнекчтрасзл.

- Что?

- Мрлинмнекоечтрассзл.

- Прекрати мямлить, ради бога.

- Потому что Мерлин мне кое-что рассказал, - со вздохом произнёс Эггси и нахохлился, видимо, собираясь защищаться.

- Врёшь.

- Вру, - легко признался он, вскочил из кресла и принялся расхаживать по палате туда-сюда. - Ну то есть, не совсем вру. Я так-то и сам кой-чего знал, ну так вышло, я, типа, слышал, как ты, я правда не нарочно, а Мерлин просто кой-чего растрепал тоже, конечно, типа, когда я его прижал, ну типа того, сложно Мерлина прижать, просто раз уж я, типа, спас мир и всякое такое, так что он кой-чего мне и сболтнул, хотя этот Персиваль и зыркал на него, как мантикора, и…

- Я пережил клиническую смерть. Сжалься надо мной и расскажи нормально.

Эггси встал как вкопанный, повернулся к Гарри, открыл рот, закрыл рот, посмотрел на свои ботинки, снова открыл рот и произнёс:

- Я знаю кто ты.

- И кто же?

- Ты - это… Это всегда был ты. То есть ты… Я не знаю, почему это так трудно объяснить. - Он склонил голову к плечу и хитро блеснул глазами. - Ты - Ари.

- Я всё ещё не очень понимаю… - Гарри осёкся и замолчал, потом осторожно посмотрел на Эггси, вопросительно приподняв брови. - Я был знаком с твоим отцом, я говорил тебе.

- Ты был его другом. И ты… - Он залез во внутренний карман пиджака и вытащил ручку. Довольно потрёпанную, но было видно, что совсем недавно её обновили.

- Она принадлежала Ли, - хрипло произнёс Гарри спустя несколько минут.

Он снова закрыл глаза, сон опутывал его липкими нитями и утягивал в темноту. Но Гарри боролся, как мог, потому что… Что Эггси знает? Сколько он выведал сам, и что ему рассказал Мерлин? И как Эггси на всё это отреагирует? “О, ты всю жизнь следил за мной, но ни разу не вмешался, чтобы толком помочь, вот уж спасибо, да?”.

Он снова почувствовал ладонь на лице и открыл глаза.

- Позвать врача?

Эггси смотрел с тревогой и страхом, и беспокойством, и лёгким недовольством. Последнее, видимо, подхватил от Мерлина. Тот тоже обычно глядел с видом “если утонешь, домой не возвращайся”.

- Нет. Я просто устал.

- Не умирай, хорошо?

- Я же уже сказал.

- Я серьёзно. Пообещай мне.

- Эггси…

Он схватил пальцы Гарри, безвольно лежавшие на кровати, и стиснул, крепко, причиняя боль.

- Ты мне нужен. Пожалуйста. Ты мне очень нужен. - Эггси снова лёг на свою ладонь, в которой всё ещё сжимал пальцы Гарри. - Я не знаю, что это. Какие-то странные сыновьи чувства или что-то типа того. Ты просто нужен мне, и ничто в мире не заставит меня отказаться от тебя.

Гарри широко распахнул глаза, узнавая свои собственные слова. Но как… О, боже. Только не, неужели… О, боже. Дьявол. Боже. Эггси слышал?..

Кардиомонитор взорвался пищанием и треском, и Эггси испуганно подскочил и начал жать на кнопку вызова медсестры, не обращая внимания на слабое бормотание Гарри, что всё в порядке и это просто нервы. Мир рывками темнел и терял краски, и грудь будто заливало раскалённой лавой. Гарри пришёл в ужас от мысли, что это конец, что на этом всё может закончиться.

Нет-нет, нет, нет. Он не может умереть, нет. Он обещал Эггси, значит, он не может. Ещё столько, ему нужно рассказать ещё столько всего. Он так долго ждал, так много лет ждал возможности рассказать, и всё не может закончиться сейчас, когда он так близко. Когда Эггси так близко.

Эггси. Эггси.

Эггси.

Чернота схлопнулась над ним, тяжёлая и душная, и последнее, что он видел - это искажённое ужасом и отчаяньем лицо Эггси.

Прости.

[.Martha]

Ох, ёёё... *ушла в окно*

[персиковая булочка]

[As-steinn-ki]

F U C K!!!

[Gefa]

Я сломался вконец

[Кей-тян]

Ох, автор, я надеюсь, вы шутите. Что это такой злой юмор и Вы не собираетесь нас всех тут убить. Потому что я близка к разрыву сердца

[isamai]

автор, что же вы твориииииите.

[-That is absurd!]

ЧЕРТ ПОДЕРИ

[Андре~]

ДА НУ НЕТ ЖЕ!