Возможно всё...
Minna-san!
Представляю Вашему вниманию свою статью на тему творчества Хаяо Миядзаки.
Очень интересно узнать, что скажете по поводу данного творчества.=)
Анимация Хаяо Миядзаки как воплощение японских верованийЯпонская мультипликация – анимэ – яркий кусок современной культуры Японии. Оно популярно как среди детей, так и взрослых, как внутри Японии, так и за ее пределами, и, часто, люди, впоследствии интересующиеся Японией, когда-то просто посмотрели мультики. Среди всего многообразия японского анимэ ярким представителем является анимация Хаяо Миядзаки, признанная не только в Японии, но и по всему миру. Сюжеты его фильмов близки и понятны каждому, но появиться они могли только в Японии и являются ярким выражением японского духа, верований и традиций. Этому вопросу и посвящено данное исследование.
Принято считать, что в Японии восемь миллионов богов. В японской религии синто к великому множеству богов – ками – относят и божественных предков японского народа; и духов гор, рек, камней, деревьев, огня, ветра; и божеств – покровителей отдельных местностей и ремесел; а также божеств, олицетворяющие человеческие добродетели и духов умерших. Ками незримо присутствуют везде, всюду и участвуют во всем происходящем. Они буквально пронизывают окружающий мир.
Как многие языческие культы, синто был порожден обожествлением природы. Японцы поклонялись предметам и явлениям окружающего мира не из страха, а из чувства благодарности к природе за то, что, несмотря на вспышки гнева, все же чаще она бывает ласковой и щедрой.
Синто воспитывает в японцах чуткость к природе, умение наслаждаться ее бесконечной переменчивостью, радоваться ее многоликой красоте. В Японии, в стране со столь своеобразным климатом; где весна, лето, осень и зима очерчены чрезвычайно четко, люди находят радость в том, чтобы не только следить за этой переменой, но и подчинять ей ритм жизни.
Природа подсказала еще одну особенность синто – место представлений о добре и зле здесь занимают понятия чистого и нечистого. Поскольку грязь отожествляется со злом, очищение служит основой всех обрядов.
В VI в. в Японию пришел буддизм. Две столь непохожие религии мирно ужились и продолжают существовать вместе. Проповедники буддизма сумели поладить с восемью миллионами местных святых, объявив их воплощениями Будды. А для синто, который одушевляет и наделяет святостью все, что есть в природе, было еще проще назвать Будду одним из бесчисленных проявлений вездесущего божества.
В результате сложилось нечто похожее на союз двух религий. Стало традицией строить синтоистские и буддийские храмы в одном и том же месте – считалось, что боги синто надежнее всего защитят Будду от местных злых духов.
Синто и буддизм не только существуют рука об руку на японской земле, также они сосуществуют в душах людей. Каждый японец причисляет себя и к синтоистам, и к буддистам, участвуя в ритуалах обоих религий. Этому «сожительству» присуще своеобразное разделение труда. Синто оставил за собой все радостные события, уступив буддизму события печальные. Если рождение ребенка или свадьба отмечаются синтоистскими церемониями, то похороны и поминание предков проводятся по буддийским обрядам.
В фильмах Миядзаки всегда очень подробно и красочно прорисована природа. Истоки этого кроются в синто – ведь синто был порожден обожествлением природы и, по сути, является объединением огромного числа различных культов и верований, связанных с природой и культом предков. Сам Миядзаки, в интервью про фильм «Унесенные призраками» говорит: «В целом японские боги не имеют формы: они находятся в камнях, столбах, деревьях».
Тема леса и дерева как божества проходит через многие работы автора. Так, в фильме «Принцесса Мононоке» лес предстает перед зрителем как священное место и является обителью божеств. Эта картина, повествуя о борьбе людей с животными, заставляет каждого почувствовать боль леса.
В другом мультфильме – «Небесный замок Лапута» Миядзаки показывает дерево как символ жизни: именно оно поддерживает летающий остров и сохраняет жизнь героям.
Из приведенных примеров мы видим, что Миядзаки не просто уделяет большое внимание природе, он обожествляет ее; природа является полноправным действующим лицом. У нее нет реплик, на первый взгляд нет важной роли, но всегда ощущается ее присутствие. Этим Миядзаки пытается сказать, что люди должны жить в гармонии с природой. Особо значимым это является для Японии, где высокие технологии, в частности роботы, получили такое большое распространение и развитие.
Кстати, о высоких технологиях и изобретениях. Миядзаки вовсе не утверждает, что люди должны отказаться от научно-технического прогресса и вернуться к каменному веку. Напротив, в своих работах Миядзаки особое место уделяет различным летательным аппаратам, поездам и т.д. Следует отметить, что большие и уродливые механизмы, как правило, несут только разрушение и служат отрицательным героям, а о расположении автора, в свою очередь, может сказать открытость и легкость летательного аппарата, в каком-то смысле его единство с природой. Сам автор отмечает, что готов признать любого монстра, лишь бы это была настоящая машина, которую герой строит или, по крайней мере, умеет починить, а не просто запрыгивает внутрь и побеждает всех врагов. Примером этого могут служить положительные герои многих мультфильмов: Томба из «Ведьминой службы доставки», Фазу и отец пиратов из «Небесного замка Лапута».
Значительное место в работах Хаяо Миядзаки занимает тема чистоты. Точнее – наведение чистоты. Эта тема проходит практически через все его работы. В этом тоже синто – ведь не добро, а именно чистота в синто является основой всех основ. Каждое посещение синтоистского храма начинает обряд очищения, призванный подготовить человека к непосредственному общению с божеством. Как, впрочем, и сами божества прибегают к очищению. Согласно легенде, именно в процессе очищения частей тела бога Идзанаги, рождались божества Солнца, Луны и Бури.
В работах Миядзаки линия чистоты проходит то жирным, то пунктиром. Взять, к примеру, «Унесенных призраками». Действие фильма происходит в купальнях, что само по себе говорит о ритуале очищения. Хозяин рек принимает свое истинное обличие также после очищения. Не говоря уже о Безликом, который сначала наедается, а после «очищается» горьким пирожком.
В мультфильме «Ходячий замок Хаула» первое, что делает Софи, когда попадает в замок – затевает там грандиозную уборку. Первоначально царивший в замке хаос символизирует отсутствие теплоты, любви и добра. Именно это приносит с собой Софи. И уже в заключительных титрах замок похорошел, зазеленел и даже стал летать.
В одном из своих интервью Миядзаки говорит: «Я вижу свою задачу в том, чтобы добраться до подлинных, забытых, похороненных ценностей. Даже в повседневной жизни они исчезли. Только в ребенке можно их найти в естественном природном виде. Поэтому через мои фильмы я обращаюсь к душам детей». В этой связи хотелось бы сказать несколько слов о традициях воспитания детей в Японии. Говорят, что японские дети никогда не плачут. Первые два года малыш как бы остается частью тела матери, которая целыми днями носит его привязанным за спиной, по ночам кладет его спать рядом с собой и кормит его в любой момент, как только он этого ни пожелает. Даже когда малыш начинает ходить, его почти не спускают с рук, не пытаются приучать его к какому-то распорядку, как-то ограничивать его порывы.
Первые ограничения детская натура познает в школьные годы. В ребенке воспитывают осмотрительность. Его приучают остерегаться положений при которых он сам или кто либо другой может «потерять лицо». Ребенок начинает подавлять в себе порывы, которые прежде выражал свободно, не потому, что видит в них теперь некое зло, а потому, то они становятся неподобающими. Однако полная свобода, которой японец пользуется в раннем детстве, оставляет неизгладимый след на его жизненной философии.
У Миядзаки дети практически всегда являются центральной фигурой. Продолжая японскую традицию воспитания, мастер дает им не только полную свободу, но и относится к ним как к взрослым. Маленькие герои его фильмов имеют собственное мнение, свои проблемы и сами ищут пути их решения.
Также отличительной чертой «детей» Миядзаки является труд. Например, в «Ведьминой службе доставки» 13-летняя Кики летит в незнакомый город, устраивается там и начинает работать. И хотя ей бывает нелегко, она находит в себе силы радоваться жизни. Сама Кики говорит об этом в письме домой: «Работа наладилась как нельзя лучше. И хотя мне бывает грустно, я наконец-то научилась верить в себя». Трудятся многие маленькие герои фильмов Хаяо Миядзаки. И Тихиро из «Унесенных Призраками», Пазу из «Небесного замка Лапуты», Сейдзи и Сидзуку из фильма «Если прислушаться».
И еще одна важная тема Миядзаки – женщина во всех ипостасях. У французского скульптора Огюста Родена есть работа «Та, что была прекрасной Ольмиэр» - скульптура безобразной, морщинистой старухи, в которой, если постараться, можно увидеть черты прекрасной молодой женщины… Идея «женщины без возраста», старушки в которой живет молодая девушка, близка Хаяо Миядзаки. Возвращаясь к религиозной подоплеке, здесь больше буддизма чем синтоизма. Буддизм учит, что сущность человека неизменна; под влиянием его поступков меняется лишь бытие человека и восприятие мира. Таково «колесо жизни», круговорот бытия. Эта мысль звучит в «Небесном замке Лапуты»: пираты, глядя на юную Ситту, говорят: «Неужели она, когда вырастет, станет такой как мама?» Как и в «Ведьминой службе доставки» бабушка говорит про Кики: «Совсем как мама в детстве!» Но в полной мере эта идея разворачивается в «Ходячем замке Хаула». Ведьма Пустоши околдовывает Софи, и девушка превращается в старуху. На протяжении всего фильма она то стареет, то молодеет вновь и всегда остается сама собой. И старая, и молодая, она всегда Софи, со своими мыслями, стремлениями, волнениями и любовью, которую она несет с собой.
Девочка, от 3-летней Мэй до 18-летней Софи, является главным действующим лицом фильмов Хаяо Миядзаки. Для девочек и про девочек делаются все его работы. Мужское начало ярко представлено во всех фильмах, но центральной фигурой, вокруг которой совершаются все события, является девочка, девушка, женщина. Может показаться, что это идет вразрез с традициями японского быта. Япония – страна мужчин, еще совсем недавно место женщины было три шага позади своего мужа. И все-таки центральное место девочки не случайно. Во главе японского пантеона богов стоит женщина – богиня солнечного света – Аматэрасу. И это тоже символично, ведь все главные героини Хаяо Миядзаки наполнены светом, который освещает жизнь людей рядом с ними. И который почувствуете Вы, когда соприкоснетесь с творчеством Хаяо Миядзаки.
2008г.
Представляю Вашему вниманию свою статью на тему творчества Хаяо Миядзаки.
Очень интересно узнать, что скажете по поводу данного творчества.=)
Анимация Хаяо Миядзаки как воплощение японских верованийЯпонская мультипликация – анимэ – яркий кусок современной культуры Японии. Оно популярно как среди детей, так и взрослых, как внутри Японии, так и за ее пределами, и, часто, люди, впоследствии интересующиеся Японией, когда-то просто посмотрели мультики. Среди всего многообразия японского анимэ ярким представителем является анимация Хаяо Миядзаки, признанная не только в Японии, но и по всему миру. Сюжеты его фильмов близки и понятны каждому, но появиться они могли только в Японии и являются ярким выражением японского духа, верований и традиций. Этому вопросу и посвящено данное исследование.
Принято считать, что в Японии восемь миллионов богов. В японской религии синто к великому множеству богов – ками – относят и божественных предков японского народа; и духов гор, рек, камней, деревьев, огня, ветра; и божеств – покровителей отдельных местностей и ремесел; а также божеств, олицетворяющие человеческие добродетели и духов умерших. Ками незримо присутствуют везде, всюду и участвуют во всем происходящем. Они буквально пронизывают окружающий мир.
Как многие языческие культы, синто был порожден обожествлением природы. Японцы поклонялись предметам и явлениям окружающего мира не из страха, а из чувства благодарности к природе за то, что, несмотря на вспышки гнева, все же чаще она бывает ласковой и щедрой.
Синто воспитывает в японцах чуткость к природе, умение наслаждаться ее бесконечной переменчивостью, радоваться ее многоликой красоте. В Японии, в стране со столь своеобразным климатом; где весна, лето, осень и зима очерчены чрезвычайно четко, люди находят радость в том, чтобы не только следить за этой переменой, но и подчинять ей ритм жизни.
Природа подсказала еще одну особенность синто – место представлений о добре и зле здесь занимают понятия чистого и нечистого. Поскольку грязь отожествляется со злом, очищение служит основой всех обрядов.
В VI в. в Японию пришел буддизм. Две столь непохожие религии мирно ужились и продолжают существовать вместе. Проповедники буддизма сумели поладить с восемью миллионами местных святых, объявив их воплощениями Будды. А для синто, который одушевляет и наделяет святостью все, что есть в природе, было еще проще назвать Будду одним из бесчисленных проявлений вездесущего божества.
В результате сложилось нечто похожее на союз двух религий. Стало традицией строить синтоистские и буддийские храмы в одном и том же месте – считалось, что боги синто надежнее всего защитят Будду от местных злых духов.
Синто и буддизм не только существуют рука об руку на японской земле, также они сосуществуют в душах людей. Каждый японец причисляет себя и к синтоистам, и к буддистам, участвуя в ритуалах обоих религий. Этому «сожительству» присуще своеобразное разделение труда. Синто оставил за собой все радостные события, уступив буддизму события печальные. Если рождение ребенка или свадьба отмечаются синтоистскими церемониями, то похороны и поминание предков проводятся по буддийским обрядам.
В фильмах Миядзаки всегда очень подробно и красочно прорисована природа. Истоки этого кроются в синто – ведь синто был порожден обожествлением природы и, по сути, является объединением огромного числа различных культов и верований, связанных с природой и культом предков. Сам Миядзаки, в интервью про фильм «Унесенные призраками» говорит: «В целом японские боги не имеют формы: они находятся в камнях, столбах, деревьях».
Тема леса и дерева как божества проходит через многие работы автора. Так, в фильме «Принцесса Мононоке» лес предстает перед зрителем как священное место и является обителью божеств. Эта картина, повествуя о борьбе людей с животными, заставляет каждого почувствовать боль леса.
В другом мультфильме – «Небесный замок Лапута» Миядзаки показывает дерево как символ жизни: именно оно поддерживает летающий остров и сохраняет жизнь героям.
Из приведенных примеров мы видим, что Миядзаки не просто уделяет большое внимание природе, он обожествляет ее; природа является полноправным действующим лицом. У нее нет реплик, на первый взгляд нет важной роли, но всегда ощущается ее присутствие. Этим Миядзаки пытается сказать, что люди должны жить в гармонии с природой. Особо значимым это является для Японии, где высокие технологии, в частности роботы, получили такое большое распространение и развитие.
Кстати, о высоких технологиях и изобретениях. Миядзаки вовсе не утверждает, что люди должны отказаться от научно-технического прогресса и вернуться к каменному веку. Напротив, в своих работах Миядзаки особое место уделяет различным летательным аппаратам, поездам и т.д. Следует отметить, что большие и уродливые механизмы, как правило, несут только разрушение и служат отрицательным героям, а о расположении автора, в свою очередь, может сказать открытость и легкость летательного аппарата, в каком-то смысле его единство с природой. Сам автор отмечает, что готов признать любого монстра, лишь бы это была настоящая машина, которую герой строит или, по крайней мере, умеет починить, а не просто запрыгивает внутрь и побеждает всех врагов. Примером этого могут служить положительные герои многих мультфильмов: Томба из «Ведьминой службы доставки», Фазу и отец пиратов из «Небесного замка Лапута».
Значительное место в работах Хаяо Миядзаки занимает тема чистоты. Точнее – наведение чистоты. Эта тема проходит практически через все его работы. В этом тоже синто – ведь не добро, а именно чистота в синто является основой всех основ. Каждое посещение синтоистского храма начинает обряд очищения, призванный подготовить человека к непосредственному общению с божеством. Как, впрочем, и сами божества прибегают к очищению. Согласно легенде, именно в процессе очищения частей тела бога Идзанаги, рождались божества Солнца, Луны и Бури.
В работах Миядзаки линия чистоты проходит то жирным, то пунктиром. Взять, к примеру, «Унесенных призраками». Действие фильма происходит в купальнях, что само по себе говорит о ритуале очищения. Хозяин рек принимает свое истинное обличие также после очищения. Не говоря уже о Безликом, который сначала наедается, а после «очищается» горьким пирожком.
В мультфильме «Ходячий замок Хаула» первое, что делает Софи, когда попадает в замок – затевает там грандиозную уборку. Первоначально царивший в замке хаос символизирует отсутствие теплоты, любви и добра. Именно это приносит с собой Софи. И уже в заключительных титрах замок похорошел, зазеленел и даже стал летать.
В одном из своих интервью Миядзаки говорит: «Я вижу свою задачу в том, чтобы добраться до подлинных, забытых, похороненных ценностей. Даже в повседневной жизни они исчезли. Только в ребенке можно их найти в естественном природном виде. Поэтому через мои фильмы я обращаюсь к душам детей». В этой связи хотелось бы сказать несколько слов о традициях воспитания детей в Японии. Говорят, что японские дети никогда не плачут. Первые два года малыш как бы остается частью тела матери, которая целыми днями носит его привязанным за спиной, по ночам кладет его спать рядом с собой и кормит его в любой момент, как только он этого ни пожелает. Даже когда малыш начинает ходить, его почти не спускают с рук, не пытаются приучать его к какому-то распорядку, как-то ограничивать его порывы.
Первые ограничения детская натура познает в школьные годы. В ребенке воспитывают осмотрительность. Его приучают остерегаться положений при которых он сам или кто либо другой может «потерять лицо». Ребенок начинает подавлять в себе порывы, которые прежде выражал свободно, не потому, что видит в них теперь некое зло, а потому, то они становятся неподобающими. Однако полная свобода, которой японец пользуется в раннем детстве, оставляет неизгладимый след на его жизненной философии.
У Миядзаки дети практически всегда являются центральной фигурой. Продолжая японскую традицию воспитания, мастер дает им не только полную свободу, но и относится к ним как к взрослым. Маленькие герои его фильмов имеют собственное мнение, свои проблемы и сами ищут пути их решения.
Также отличительной чертой «детей» Миядзаки является труд. Например, в «Ведьминой службе доставки» 13-летняя Кики летит в незнакомый город, устраивается там и начинает работать. И хотя ей бывает нелегко, она находит в себе силы радоваться жизни. Сама Кики говорит об этом в письме домой: «Работа наладилась как нельзя лучше. И хотя мне бывает грустно, я наконец-то научилась верить в себя». Трудятся многие маленькие герои фильмов Хаяо Миядзаки. И Тихиро из «Унесенных Призраками», Пазу из «Небесного замка Лапуты», Сейдзи и Сидзуку из фильма «Если прислушаться».
И еще одна важная тема Миядзаки – женщина во всех ипостасях. У французского скульптора Огюста Родена есть работа «Та, что была прекрасной Ольмиэр» - скульптура безобразной, морщинистой старухи, в которой, если постараться, можно увидеть черты прекрасной молодой женщины… Идея «женщины без возраста», старушки в которой живет молодая девушка, близка Хаяо Миядзаки. Возвращаясь к религиозной подоплеке, здесь больше буддизма чем синтоизма. Буддизм учит, что сущность человека неизменна; под влиянием его поступков меняется лишь бытие человека и восприятие мира. Таково «колесо жизни», круговорот бытия. Эта мысль звучит в «Небесном замке Лапуты»: пираты, глядя на юную Ситту, говорят: «Неужели она, когда вырастет, станет такой как мама?» Как и в «Ведьминой службе доставки» бабушка говорит про Кики: «Совсем как мама в детстве!» Но в полной мере эта идея разворачивается в «Ходячем замке Хаула». Ведьма Пустоши околдовывает Софи, и девушка превращается в старуху. На протяжении всего фильма она то стареет, то молодеет вновь и всегда остается сама собой. И старая, и молодая, она всегда Софи, со своими мыслями, стремлениями, волнениями и любовью, которую она несет с собой.
Девочка, от 3-летней Мэй до 18-летней Софи, является главным действующим лицом фильмов Хаяо Миядзаки. Для девочек и про девочек делаются все его работы. Мужское начало ярко представлено во всех фильмах, но центральной фигурой, вокруг которой совершаются все события, является девочка, девушка, женщина. Может показаться, что это идет вразрез с традициями японского быта. Япония – страна мужчин, еще совсем недавно место женщины было три шага позади своего мужа. И все-таки центральное место девочки не случайно. Во главе японского пантеона богов стоит женщина – богиня солнечного света – Аматэрасу. И это тоже символично, ведь все главные героини Хаяо Миядзаки наполнены светом, который освещает жизнь людей рядом с ними. И который почувствуете Вы, когда соприкоснетесь с творчеством Хаяо Миядзаки.
2008г.
@темы: Хаяо Миядзаки, статьи
-
-
14.12.2009 в 12:39-
-
14.12.2009 в 21:16-
-
26.12.2010 в 00:20-
-
20.06.2011 в 22:38-
-
21.06.2011 в 11:39