На ботах шпорами бряцая, на бал ввалился государь
Название: Роська Хоук и торжество справедливости
Автор: Rabastanka aka Redhat
Рейтинг: PG-13
Персонажи и пейринги: Росса Хоук/Андерс, Варрик, Изабелла, Авелин, Фенрис, Меррил, Себастьян
Жанр: слэш, романтика, юмор, драма
Аннотация: История о том, как Защитник Киркволла потерял терпение, Андерс — совесть, Варрик — деньги, а Изабелла выручила их всех.
От автора: Вселенную и героев - биоварам, автор только играет. АУ, некоторые персонажи живы, ничего эпического и трагического.
Статус: в процессе
Главы 1 - 3
Главы 4 - 6
Главы 7 и 8
9. Flaw and order
Россильон Хоук был из тех счастливчиков, которые почти никогда не видят сны — а если и видят, то обязательно что-нибудь приятное. Но в этот раз все было наоборот: Хоук метался в кошмарах, сменявших друг друга как картинки в волшебном фонаре. Сначала он оказался как будто в горах, у входа в пещеру, скорее напоминавшую колодец. Оттуда с ревом выскочил дракон, который извергнул из пасти полчище храмовников: глаза рыцарей светились синим, а в руках они держали вертелы с подгоревшим жареным мясом. Храмовники обступили Россу; он пытался защищаться, но его меч тоже превратился во что-то дурацкое и несовместимое с борьбой. От ужаса Хоук чуть не проснулся, но тут враги слились в одно сияющее облако, откуда послышался голос Андерса, или Справедливости, или обоих вместе. «Я знаю, что ты задумал! — вещал голос громовыми раскатами. — Хочешь обмануть меня, но ничего не выйдет, наглый шемлен!» — и из облака вылетел на драконе не кто иной, как Фенрис. Сверкая лириумными узорами, эльф пил из горла ром и жутко скалился.
— Уйди! — закричал Росса, по привычке нащупывая кинжал на поясе; Фенрис мчался на него, потрясая бутылкой как булавой. — Отстань, или я…
— Он что, бредит? — из-за плеча эльфа вдруг высунулась Меррил, почему-то облаченная в белую мантию с пушистыми эполетами.
— А не надо было надираться, — уже своим голосом прозудел Фенрис. — Роська, хватит дурака валять, очухивайся!
Хоук застонал и с трудом открыл глаза. Он был не в горах, не в пещере и, слава Создателю, не в застенке у храмовников, но и не у себя в спальне, о чем свидетельствовало отсутствие балдахина над головой. Попытка пошевелить конечностями отдалась дикой болью в висках; Росса тихо взвыл и непечатно выругался.
— Прости, Меррил, — прохрипел он; браниться при юной чувствительной эльфийке было как-то совсем неприлично.
— Здесь только мы с Изой, — отозвался Фенрис — или Варрик? Хоук уже ни в чем не был уверен, а туман не спешил рассеиваться. Кто-то положил ладонь ему на лоб, убрал с лица волосы.
— Не волнуйся, жара нет. Клянусь всеми парусами, ты нас здорово напугал! Ты хоть помнишь, что произошло?
Росса стиснул челюсти. Он так часто задавал этот вопрос Андерсу, и ни разу не добился толкового ответа. Несмотря на похмелье и жуткую мигрень, Хоук все прекрасно помнил, и оттого еще меньше хотел об этом говорить.
— Где Андерс? — спросил он, борясь с приступом тошноты. — Его… забрали храмовники?
— Блондинчик сегодня везучий, — хмыкнул Варрик. — Он тут, в комнате напротив. Сначала мы его заперли, но утром пришла Авелин, и теперь… они беседуют, если можно так выразиться.
В ответ Защитник Киркволла заскрежетал зубами: если за мага взялась Авелин, значит, дело совсем плохо. Нужно было как-то вставать и перемещаться поближе к «беседующим», но он не мог даже повернуться без того, чтобы мир вокруг не завертелся дурной каруселью. Собрав волю в кулак, Росса все-таки перекатился на бок и чуть не упал с узкой кровати.
— Эй, полегче! — Варрик подхватил его, помогая удержать равновесие. — Изабелла, дай опохмелиться, или зелья какого-нибудь! Экий ты, брат, слабосильный насчет рома — не быть тебе моряком!
— Я должен увидеть Андерса, — как заведенный повторял Хоук; пиратка сунула ему в руку стакан, и он проглотил содержимое, даже не поморщившись от горького вкуса. — Как вы смогли его отбить? Он сопротивлялся, паниковал? Что сказал Каллен? А Авелин?
— Не суетись, сейчас лекарство подействует, и ты будешь как огурчик, — пообещал гном. — Я одному рад — что вы были безоружны. Страшно подумать, что бы Блондинчик по пьяни посохом наворотил. А ты хорош кулаками махать — привычка с детства? — гном явно юлил и недоговаривал, но выпытывать у него сведения было бесполезно. Кое-как сев на кровати, Росса ждал, когда станет хоть чуточку легче и возможно будет предпринимать какие-то действия. Не хватало еще валяться как после дракона, особенно когда Андерсу грозит опасность! Зрение налаживалось, и Хоук смог осмотреться: он был в покоях Варрика, солнце из окна под потолком слепило глаза. Интересно, сколько он спал — и как долго маг сидел взаперти, борясь со страхом и жуткими воспоминаниями?
— Ну вот, скоро ты… — сзади скрипнула дверь, и гном умолк. Хоук резко обернулся, отчего его снова чуть не стошнило, но перед ним был не Андерс, а Авелин — как всегда подтянутая, в полном доспехе и слегка насупленная.
— С добрым утречком…
— Сейчас полдень, Росса. Я рада, что ты пришел в себя, — голос капитана Хендир звучал холодно, но было видно, что она обеспокоена. — Я бы хотела поговорить с тобой — наедине и, если можно, снаружи.
Хоук задумчиво смотрел на друзей: Авелин хмурилась, Изабелла язвительно кривила губы, Варрик вытащил колчан и пересчитывал стрелы, делая вид, что происходящее не имеет к нему отношения. Зелье все-таки помогло: Защитник поднялся и, держась за мебель, вышел в коридор вслед за капитаном.
— Что такое, Авелин? — странно, но суровое выражение ее лица мгновенно сменилось замешательством и… жалостью? — Случилось что-то еще?
— Я должна извиниться. Похоже, я сделала большую глупость — но я правда не знала, как поступить! — зашептала капитан Хендир. — И мне так неловко оттого, что приходится врать Андерсу…
— Постой, говори прямо, — перебил ее Росса. — И перестань себя казнить — ты не могла вытворить ничего такого, что…
— Это я попросила Каллена прийти сюда вчера вечером.
Хоук остолбенел, уставившись на Авелин как на привидение. В мозгу закружился вихрь воспоминаний, среди которых он пытался выудить объяснение такому… поступку, но ничего не получалось. Оторопело моргнув, Росса попятился и прислонился к стене.
— Т-то есть…
— Ведь это моя часть плана! — вспыхнув, продолжала Авелин. — «Дружба с храмовником», помнишь? Я надеялась, что если капитан Каллен придет на пирушку, вы угостите его вином, а не тумаками! В этом не было бы ничего противоестественного! Но я ошиблась, просчиталась, и теперь все так запутано!
— С ним явилось трое храмовников! — наконец выдавил Хоук.
— Откуда мне было знать? Да, я должна была догадаться, что Каллен не отправится в Нижний Город один, но я думала… не знаю, о чем я думала, — и капитан Хендир совершенно расстроилась. — Все так веселились, даже Андерс, и я решила, что все получится! А сейчас я же не могу сказать ему — им обоим — что все подстроила!
— По крайней мере, эти храмовники пришли не ради ареста, — выдохнул Росса: теперь он понимал, почему Каллен вел себя так миролюбиво, да и его люди не стали размахивать оружием. С одной стороны ситуация прояснилась, с другой — пополнилась новыми проблемами. — Но почему ты не предупредила меня? Ведь, если признаться, это я затеял драку. Если бы я знал, то…
— Тогда бы точно ничего не вышло, — покачала головой Авелин. — Андерс бы наверняка заметил подвох и решил, что ты нарочно пригласил храмовников. Представляешь, к чему бы это привело? — но измученная фантазия Хоука отказывалась что-либо представлять, и он переменил тему:
— А что ты сказала Андерсу? Вообще, как он… после вчерашнего? — Росса ожидал очередного рассказа о «посинении», но ответ Авелин вторично застал его врасплох.
— Мне кажется, он очень страдает. Кроме того, я сказала, что он должен пойти и принести извинения капитану Каллену. Ох, Росса, не смотри на меня так! Если Андерс не извинится, это навредит всем, и в первую очередь ему самому! И ты тоже обязан…
— Я попрошу прощения за нас обоих, — буркнул Хоук, — этого будет вполне достаточно. Мы были пьяны, Каллен поймет.
Госпожа Хендир скрестила руки на груди.
— Это не оправдание, а отягощающее обстоятельство, притом совершенно отвратительное! Вы издевались над капитаном Калленом перед его подчиненными, о чем знает уже весь город! Ну, по крайней мере, все военные в городе, — уточнила она. — Андерс должен доказать, что сожалеет о своем поступке, иначе наживет себе еще одного врага!
— Врагом больше, врагом меньше — какая разница? — Росса начинал закипать. — Я не могу заставить его делать то, чего он не хочет! Ладно, я попробую спросить… посоветовать, но уверяю тебя: Андерс скорее прыгнет с башни, чем станет извиняться перед храмовником!
— Это мы еще увидим, — то ли Хоуку показалось, то ли на губах Авелин вправду мелькнула улыбка. — Каллен с утра на площади возле Казематов, слушает новую легенду о драконе. Поставь себя на его место, — и капитан Хендир удалилась с чувством исполненного долга. Росса еще некоторое время потынялся в коридоре; ему нужно было прийти в себя после стольких «новостей». На миг ему почудилось, что Авелин просто хочет любой ценой выполнить свою часть задания, но Хоук тут же отмел эту мысль как самое гнусное подозрение. Значит, вот о чем они беседовали с Андерсом… что ж, попытка не пытка.
«Комнатой напротив» оказалась коморка возле кладовой, находившейся рядом с лестницей. Окна в «Висельнике» были маленькие и не во всех помещениях, но Росса надеялся, что магу хватило света для того, чтобы не чувствовать себя в заточении. Однако, когда Хоук распахнул дверь, сердце у него сжалось: Андерс забился в угол, прижав колени к груди, и шевелил губами, будто разговаривал сам с собой.
— Привет, — голос Защитника дрогнул; маг даже не взглянул на него. — Как ты себя чувствуешь? Я встретил Авелин, она…
— Я знаю, я виноват. Ты это уже говорил. Хватит повторять — я признаю свою вину, я все исправлю. Нет, больше никогда, никогда, я обещаю, только не трогай Хоука. Не трогай его, я очень прошу — я все сделаю, все будет по плану, только не…
— Эй! — Росса сел на корточки перед магом. Лицо Андерса было бледным, даже зеленоватым, руки дрожали. Хоук обнял его, стараясь успокоить; длинные пальцы вцепились ему в воротник, а над ухом все шелестело слабое: «Не обижай его, я сделаю все как надо, только не трожь его, хорошо?»
— Со мной все будет в порядке, — шепнул Росса, и маг наконец немного расслабился. Наморщив лоб, он уставился в пол, собираясь с силами, а потом со вздохом посмотрел в глаза Хоуку.
— То, что было вчера… Росса, мне нет оправданий. Справедливость, он… я никогда так себя не чувствовал. Он в бешенстве, грызет меня изнутри. Скажи, что мне делать?
«Гнать его поганой метлой», — чуть не рявкнул Защитник, но прикусил язык. От его слов сейчас зависело слишком многое, нужно было как следует обдумать ответ.
— Ты не виноват, это все ром, — проворчал он, чтобы выиграть время. Андерс снова вздохнул.
— Я не должен был пить. Справедливость предупреждал меня, уже когда мы пришли, но я его не слушал, не хотел. Я самонадеянный болван, а теперь еще и предатель. Справедливость ошибся, что выбрал меня, — Хоук напрягся, но искорка надежды тут же потухла: — Я знаю, он сказал это сгоряча, но придется очень постараться, чтобы он вновь поверил в меня.
— Прослежу, чтоб ты и близко не подходил к трактирам, — Росса пытался отшутиться, но в карих глазах напротив была лишь глубокая печаль и стыд.
— Дело не только в этом. Хоук, я дал отвлечь себя от того, ради чего мы здесь — я и Справедливость. Фенрис прав: я позволил роскоши и радости затуманить мой разум. Это недопустимо — потерять столько времени. Поэтому мне придется расстаться с тобой, — он поднял руку и ласково погладил Россу по щеке. — На этот раз серьезно, Хоук: я вернусь в Клоаку, буду жить как раньше. Пусть Боудан соберет мои вещи и отнесет в клинику. Конечно, я всегда буду рад тебя видеть, как друга…
— Погоди, — у Хоука кружилась голова; он абсолютно не понимал, что говорить и, главное, что делать. — Все не может вот так закончиться.
— Кто знает, вдруг это и не конец, — улыбнулся Андерс. — Но я должен завершить дело, иначе перестану себя уважать, понимаешь? Возможно, если все удастся, Справедливость будет доволен и уйдет — он ведь тоже заслужил немного покоя.
«Невинные жертвы, война, опала — это, по-твоему, покой?» Росса с трудом отвел взгляд и кивнул. Спорить сейчас не имело никакого смысла, вот только его переполняла бессильная злоба: на себя, на Варрика и всех остальных, кто участвовал в дурацкой затее. Теперь за магом никто не сможет уследить, он замкнется, окажется в полной власти проклятого духа и наворотит такого, откуда уже никто не выберется живым.
— Это очень тяжело, но я… принимаю твое решение, — бесстрастно произнес Хоук. Хотелось вытрясти из Андерса все до последней голубой искорки, а потом слиться с ним до последнего спазма и стона на припухших губах, но держаться отстраненно оказалось не так уж сложно — Росса был как замороженный; он поднялся и сделал пару шагов назад. — Надеюсь, ты не откажешься иногда помогать мне? Ну, там, работорговцы, пауки, бешеные маги крови…
— Все, что пожелаешь! Ты всегда можешь на меня рассчитывать и…
— В таком случае мы сейчас пойдем и извинимся перед капитаном Калленом, — так же сухо продолжал Росса; Андерс удивленно приподнял брови. — Мы нагрубили ему, и вообще — надо поставить точку в этой истории.
Андерс слегка побледнел и на мгновение заколебался. Хоук затаил дыхание, ожидая какого-то ответного движения, но маг, похоже, сделал окончательный выбор.
— Авелин просила меня о том же — то есть, не просила, а требовала, — с некоторым смущением признался он. — Ей-то что, ведь храмовники и городская стража никак не связаны. Но раз ты настаиваешь… ладно, пойдем.
Такая ложная покорность Андерса была куда хуже, чем ярость Справедливости. Росса будто видел, как маг воздвигал вокруг себя стены отчуждения — через силу, но настойчиво, упрямо, без оглядки на прошлое. Все это казалось бессмысленной жестокой игрой, в которой страдали они оба, но было ясно, что эти стены сейчас не пробить ни словом, ни кулаком. Только вот тепло Андерса никуда не исчезло; на подходе к Казематам Росса оступился, и маг по привычке поддержал его, взволнованно спрашивая, не болят ли старые раны. Защитник отрицательно помотал головой — болело только сердце, а еще спину между лопаток, где его коснулся Андерс, опалило жаром. Мой друг-отступник… Хоук еще не прочувствовал, но уже понял, каково им будет «дружить».
Капитан Каллен был на своем посту на площади: правда, сегодня он сильнее обычного прятался в тени и с подозрением зыркал по сторонам. Неподалеку две девушки-храмовницы о чем-то оживленно болтали; мимо прошел сэр Эмерик, и его вежливый поклон показался капитану плохо скрытой издевкой. Увидев выходящих из-под арки Хоука и Андерса, Каллен вовсе позеленел и судорожно схватился за меч.
— Какого демона… — губы рыцаря тряслись, глаза метали молнии. Росса смущенно кашлянул и подтолкнул мага вперед.
— Капитан Каллен, я прошу у вас прощения за свое недостойное поведение, — пробубнил Андерс, глядя себе под ноги, как нашкодивший послушник из Круга. — Мне очень жаль, что так вышло — уверяю вас, подобное больше не повторится.
— Еще бы — «не повторится»! Да как вы посмели... — из зеленого Каллен стал свекольно-багровым.
— Я также хочу извиниться перед вами и вашими товарищами, — вмешался Защитник Киркволла; в его тоне звучало раскаяние, но взгляд намекал, что капитану лучше принять все их извинения, и как можно скорее. — Надеюсь, вы не откажетесь в знак примирения принять в подарок щит, который я привез из последней экспедиции? Прекрасная работа, выдержит любой удар.
— Только не удар моей репутации, — горько заметил храмовник. — Впрочем, рано или поздно город узнает, что к чему, и тогда оправдываться будете вы, сэр Хоук. Что же касается вас, — он с досадой покосился на Андерса, — то вы окажете мне небольшую услугу. Я слышал, у вас что-то вроде лечебницы в Клоаке?
— Да, это единственное место, где беженцы, наводнившие Киркволл, могут получить хоть какую-то помощь! — с вызовом бросил маг; от его напускной кротости не осталось и следа. — И я не позволю ни вам, ни кому бы то ни было уничтожить…
— Ваш друг очень агрессивен, — протянул Каллен, пока Росса только что не за волосы тянул Андерса от греха подальше. — Вообще-то, у меня есть собака — благородное животное, но старое и больное. Я приведу ее в вашу «больницу»… скажем, завтра, — маг побелел от ярости, но каким-то чудом удержал Справедливость в узде. Капитан Каллен с наслаждением наблюдал эту внутреннюю борьбу: — Полагаю, вы не против? Замечательно! Сэр Хоук, мой слуга зайдет за щитом сегодня вечером, — храмовник коротко кивнул и направился в Казематы, крайне довольный собой.
— Кто р-р-разболтал ему про клинику? — зарычал Андерс, как только капитан отошел на безопасное расстояние. — Лечить шавку рядом с людьми — как ему такое в голову пришло? Впрочем, я не удивляюсь: теперь любой негодяй будет знать, где я, чтобы…
— Думаю, храмовники и так в курсе, где твое убежище, — перебил его Хоук. — Но если боишься, не рискуй — живи дальше у меня!
— Но я не… нет, Росса, извини, — маг тут же помрачнел и даже сгорбился. — Чему быть, того не миновать: я не отступлюсь от своего решения и встречу все испытания, какие мне суждены. Но клянусь жизнью: пусть эта псина только оскалится на кого-то из беженцев — я ее отравлю на месте!
«Это мы еще посмотрим», — мысленно повторял Хоук, пока они шли обратно к развилке в Верхний и Нижний Город. Прощаясь с Андерсом, он пожал ему руку и, с грустью глядя вслед любимому, задумался: а не была ли тут замешана капитан Хендир?
В любом случае, магу этого лучше было не знать.
10. The prince and the yauper
Первым порывом Хоука, когда он воротился в имение, было самому собрать имущество Андерса и отправить его по известному адресу. Он даже начал сгребать в кучу мантии, рубахи и прочее, но остановился на полпути и бросил все на постель. Он не хотел, не мог просто так отказаться от всего, что связывало их обоих, даже если Андерс на этом настаивал — тем более, что настаивал не он, а треклятый дух. Еще немного подумав, Росса сложил в мешок кое-какую одежду, зелья и испакощенный манифест, и велел Боудану отнести вещи в клинику. Может быть, Андерс еще передумает — Хоук очень на это надеялся, но не собирался ни преследовать мага, ни умолять его вернуться. В конце концов, у него еще осталась какая-то гордость… или просто печаль и дикая усталость от всего, что пришлось пережить за последние дни.
— Да как же так, мессер? — разохался Боудан, когда Росса сообщил ему о случившемся. — Господин-то Андерс пропадет без вас, как пить дать пропадет! Что ж вы так отпустили его? — гном шмыгнул носом и прослезился; сзади застыл в дверях Сэндал, всем своим видом выражавший запредельную тоску.
— Он не маленький, справится как-нибудь, — только и буркнул Хоук; нельзя было распускать сопли перед слугами. — Ты же не думаешь, что я его брошу? Просто так получилось: и мне, и ему нужно побыть одним.
Но с приближением вечера выносить одиночество становилось все тяжелее. Росса подготовил «взяточный» подарок для Каллена, наточил все оружие в доме и отполировал доспех с жуткими завитушками, который торчал в прихожей в качестве сомнительного украшения. Боудан даже испугался, когда увидел господина на коленях, с тазиком и тряпочкой, но не стал вмешиваться: он по себе знал, что физический труд помогает справиться с унынием и вообще облагораживает человека. Правда, сэр Хоук и без того был рыцарь, каких поискать, и гном до вечера расстроенно вздыхал и качал головой.
Только наверху, в ванной, намыливая раздраженные чистящим средством руки, Росса дал волю чувствам. Зеркало перед ним поплыло, пальцы скользнули по столу, и на пол полетели какие-то склянки. Хоук хотел вытереть слезы, но вместо этого замылил себе глаза; в сердцах он смахнул со стола все, что там находилось. Нельзя быть таким размазней, Боудан прав — нельзя было отпускать Андерса, который и так вечно лез на рожон. Если с ним что-нибудь случится, он, Росса, никогда себя не простит. Отчего-то в голову полезли дурацкие воспоминания: походная болтовня у костра, пузыри в клинике, посиделки в «Висельнике»… Хоук ударил кулаком в стену рядом с зеркалом: ведь все началось с «Висельника», с глупой затеи, в которую они ввязались, не подумав как следует!
— Капитан Каллен пожаловали, изволите принять? — раздался стук в дверь и голос Боудана. Росса поспешно ополоснул лицо и потер красные глаза полотенцем. Как ни крути, именно от Каллена зависела безопасность Андерса в ближайшее время. Однако было непонятно, зачем он явился сам, а не прислал слугу, как собирался.
— Проводи капитана в гостиную и предложи ему выпить! — сквозь полотенце крикнул Хоук.
— Слушаюсь! А его высочество Себастьяна и господина Фенриса в ваш кабинет, или куда?
Хоук на мгновение замер, не веря своим ушам. Вот только Ваэля с Фенрисом ему сейчас не хватало! По отдельности их еще можно было терпеть, но в тандеме эти двое становились пусть маленьким, но очень утомительным антимагическим союзом. Промычав что-то в раздумьях, Росса выбрал наименьшее из зол:
— Их тоже в гостиную! Скажи, что я спущусь через минуту… со щитом, а не на щите, — добавил он вполголоса.
Картина, представшая внизу взору Защитника, была столь привлекательна в своем обманчивом покое, что у Хоука свело челюсти. Каллен, Себастьян и Фенрис сидели вокруг стола, мирно беседуя: принц и храмовник обсуждали какой-то турнир, эльф вертел в руках меч капитана и время от времени вставлял словцо. Мубарик растянулся перед камином у ног Ваэля, который то и дело наклонялся, чтобы погладить довольного пса.
— Добрый вечер, господа! — Росса вежливо улыбнулся всем и занял свое место, устроив подарок храмовнику рядом с креслом. — Чудесная погода, не правда ли? А как цветут розы в саду виконта!
— На улице льет, как из ведра, — пробурчал Фенрис, — но мы уже обсохли. Розы мерзкие, и вообще в этом саду…
— Вечер действительно добрый, — согласился Себастьян; он почесал Мубарика за ухом, и тот громко заурчал. — Я не ожидал встретить у тебя капитана Каллена и рад продолжить нашу беседу, так некстати прерванную этим утром. Росса, ты же помнишь о большом турнире, который состоится в Орлее? Я приглашаю всех вас поехать со мной — это будет увлекательное зрелище!
— Благодарю, принц, но у меня служба, — покачал головой Каллен. — К тому же, мы говорили не только о состязаниях. Этот маг — Андерс, кажется, — я последовал вашему совету и завтра зайду в его клинику.
Хоук поставил бокал обратно, так и не сделав глотка.
— Простите, о чем идет речь? — он перевел взгляд с бесстрастного рыцаря на чуть смутившегося принца. — Себастьян, это ты рассказал капитану про…
— Позволь мне объясниться, Хоук, прежде чем ты сделаешь выводы, — прервал его Ваэль. — У меня нет и мысли о том, чтобы навредить твоему другу — и я уверен, что капитан Каллен также не имеет подобных намерений.
— Я прекрасно помню, как вы помогли молодому Керану, и именно маг смог… удостовериться, что бедный юноша не одержим, — вмешался храмовник.
— Так и есть, — продолжал Себастьян, глядя Хоуку в глаза с пристальным спокойствием. — Но Андерс несправедлив и чересчур горяч в своих суждениях. Он видит мир лишь в черном и белом цвете.
— Ага, все маги — беленькие, все храмовники — черненькие, — поддакнул Фенрис, взвешивая калленов меч на ладонях. — Слушать противно.
— Я считаю, что для его собственного, да и ради общего блага Андерсу необходимо пересмотреть свое мнение, — строго заметил принц. — Я некоторое время наблюдал твои попытки это сделать, но, Росса, они же ни к чему не привели, — и Ваэль горестно развел руками. — Поэтому я принес вам книги, и я очень рад, что Андерс их все-таки прочитал. Но пришло время применить изложенные там принципы на практике!
— И ты предложил Каллену привести собаку в больницу для нищих? — хрипло произнес Хоук.
— Не совсем. Я попросил капитана оказать любезность тебе и Андерсу, — тут Росса не выдержал и странно хохотнул. — Это всем пойдет на пользу: Андерс перестанет видеть врага в каждом рыцаре храма, а капитан сможет узнать, в каких подчас ужасных условиях живут люди.
— Что же, вы сделаете пожертвование в фонд ферелденских беженцев? — с откровенной издевкой спросил у Каллена Хоук. Тот будто замялся, но тут же принял привычный невозмутимый вид.
— Я хочу сам оценить, какие плоды приносит работа вашего… соратника. Возможно, если он вправду хороший целитель, я смогу что-то сделать для него: поговорить с Верховным Чародеем или с командором Мередит…
— Покорнейше благодарю за заботу, но если вы это сделаете, я не отвечаю за последствия, — слова Россы неслись вперед мыслей, и в этом было какое-то особенное упоение. — Меньше всего Андерсу нужен Верховный Чародей, леди Мередит или кто-либо еще. И коль скоро мы все тут заделались советчиками, я советую вам оставить его в покое.
Они поднялись одновременно, все четверо: Каллен нахмурился, Хоук еще сильнее сдвинул брови, Ваэль тихо ахнул, а Фенрис со вздохом положил меч храмовника на стол. Меч звякнул; Мубарик сел на ковре и вопросительно заскулил.
— Вы угрожаете мне, сударь? — спросил Каллен и потянулся за оружием.
— Господа, прошу вас!
— Успокойся, Себастьян, я не хотел никого обидеть, — Росса даже поднял руки и изобразил на лице гримасу покорности. — Надеюсь, капитан не будет против, если завтра я загляну в клинику примерно в то же время, что и он? Прекрасно. О, чуть не забыл — вот щит, о котором я говорил. Пусть он служит вам верой и правдой — когда это понадобится.
Капитан пробормотал положенную в таких случаях благодарность, вложил меч в ножны и на какое-то время углубился в разглядывание щита. Росса и Себастьян молча смотрели друг на друга, и Фенрис начал нервничать. Ему приходилось видеть Хоука негодующим, злым, даже разъяренным, но такое «тихое бешенство» было для эльфа в новинку. Наверное, ему следовало незаметно убраться восвояси, но Фенрис не хотел оставлять Ваэля одного.
— Благодарю за отличный подарок! — повторил Каллен, отвлекшись от щита; Защитник и принц перестали буравить друг друга взглядами и повернулись к капитану. — Теперь, пожалуй, мне пора. Надеюсь увидеться с вами завтра, сэр Хоук, — и после прощальных слов и поклонов храмовник удалился в сопровождении Боудана. Фенрис кашлянул и тоже выбрался из-за стола, но на плечо ему легла тяжелая рука.
— Сядь. — Эльф сверкнул узорами, но повиновался. — Вы тоже, ваше высочество. Нам же есть о чем поговорить, не так ли? Например, про весь этот бред с клиникой Андерса.
— Я не имею к этому никакого отношения, — проворчал Фенрис. — Себастьян может подтвердить.
— В самом деле? — Ваэль хотел возразить, но Хоук знаком остановил его. — А я отчего-то думаю, что ты готов на все, лишь бы Андерсу жизнь медом не казалась. Или я не прав? — ответом было угрюмое молчание. — Вы двое не слишком-то его любите, а? Может, пора выложить все начистоту?
Принц ничего не ответил, а вот эльф как с цепи сорвался.
— Очень хорошо! Хочешь знать правду — получай! — свечение лириума чем-то напоминало сияние Справедливости, и Росса инстинктивно отступил на шаг. — Мне надоело его лицемерие, его нытье, то, что он вечно прибедняется, но считает себя лучше других! Слабак, трепло, показушный страдалец: ах, Круг, ах, храмовники, как страшно жить! — злобно передразнил Фенрис. — Всех заставил плясать под свою дудку, даже тебя! Думаешь, я хочу его унизить? Да, я был бы рад его унизить, но это ниже моего достоинства! — эльф вскочил и гордо выпрямился, сжав кулаки.
— Долго же ты терпел, — сквозь зубы процедил Хоук.
— Андерс понятия не имеет о настоящих мучениях! Он не был в рабстве, о него не вытирали ноги, его не пытали и не держали в цепях! — не унимался Фенрис. — Разве я тащу тебя и остальных на борьбу со всем Тевинтером? Разве я ставлю свои интересы и желания выше других? Уж не говоря о том, что я не шляюсь ночью по городу, разнюхивая демон знает что возле церкви и… — тут Фенрис внезапно потух и закрыл рот.
— Так, а вот от церкви поподробнее, пожалуйста, — Ваэль моментально напрягся и весь подался вперед. — Андерс не андрастианец — то есть, он не молится, не советуется с Преподобной Матерью, и, боюсь, этого не изменить даже моим книгам. Что ему могло там понадобиться?
— Не знаю, и знать не желаю, — буркнул эльф, украдкой косясь на Хоука. — Я не сую свой нос в чужие дела. Пойдем лучше по домам, Себастьян.
— Ступай, а я еще останусь, — не глядя на товарища, ответил принц. — Разумеется, если ты не против, Росса, — добавил он вежливо, но без особой теплоты. Хоук содрогнулся: он еще не успел разобраться во всех этих «вот, значит, как», «почему» и «что делать», а нужно было как-то противостоять Ваэлю и его выводам, если таковые последуют. Защитник посмотрел на эльфа, который переминался с ноги на ногу, не зная, уходить ему или нет. Наверное, впервые у него был такой неприкаянно-виноватый вид.
— Я провожу Фенриса и вернусь, — Росса встал и сделал жест в сторону двери. Эльф бросил странный взгляд на принца, но ничего не сказал, а только сильнее втянул голову в плечи. Его пыл угас так же быстро, как появился, и Фенрис уже жалел обо всем, что наговорил. Разумеется, ничего путного из этого не выйдет — он только снова поссорился с Хоуком, но на этот раз гораздо серьезнее. Радовало лишь одно — проклятого отступника не было дома, и он, Фенрис, избежал драки, которая могла закончиться чем угодно и для него, и для Себастьяна. На мгновение он представил себе это побоище «двое на двое» и поежился как в ознобе.
— Что за чушь ты несешь? — Хоук припер его к стене в темной прихожей, и эльф очнулся. — Ты же выдумал это, да, чтобы подставить Андерса? Зачем ты это сказал?
— Я сказал правду, — обычным тоном прозудел Фенрис. — Ты не желаешь слышать и дурного слова о своем любовнике, но сути оно не меняет. У меня была бессонница после дракона, и я выходил погулять. Тогда и увидел, как Андерс крадется к церкви. Он все время оглядывался, как будто боялся чего-то — разве это не подозрительно?
— Ты мог окликнуть его и…
— И получить заклинанием в ребра? Прости, Хоук, я не настолько глуп. А теперь я все-таки пойду — доброй ночи.
Щелкнув замком, Росса еще какое-то время смотрел на ключ в руке, словно в нем лежала разгадка или необходимое решение. У Андерса могла быть масса причин для ночных «разведок»: вдруг он встречал или провожал какого-то беглого мага, проверял патрули перед новой спасательной операцией, искал запрещенные ингре… Нет, все это было слишком похоже на натянутые оправдания. Хоук помотал головой, отгоняя лишние мысли, и направился обратно в гостиную.
Себастьян сидел перед огнем, машинально поглаживая дремавшего Мубарика. Россе не хотелось длинного разговора; он не стал садиться, а вместо этого прислонился к камину и скрестил руки на груди.
— Что ему было нужно возле церкви? — монотонно повторил Ваэль. — У тебя есть какие-то… версии?
— Ничто не скрыто от взора Создателя, — попробовал отшутиться Хоук. Но принца не удовлетворил такой ответ; он вперил в Россу свои голубые глаза и вдруг стал похож на молодого, красивого, но жестокого инквизитора.
— Ты помнишь нашу беседу о дружбе и предательстве? — Хоук кивнул. — Тогда ты помнишь, что я думаю о грани между тем и другим. Для меня эта грань четкая и ясная, особенно сейчас. Но я хочу знать твое мнение, Росса. Мне кажется, сейчас подходящий момент.
— Я не совсем понимаю, — пробормотал Защитник.
— Простишь ли ты Андерса, если он сделает что-то вправду ужасное? Останется ли его дружба, его любовь для тебя важнее, чем его намерения и поступки? — взгляд принца из пристального стал тяжелым, как свинец. — Бросишь ли ты все остальное — дом, друзей, свое дело — ради него?
— Ты считаешь, что Андерс… угрожает церкви? — осторожно спросил Хоук; камин полыхал жаром, но его все равно морозило.
— Я знаю, что когда человек неверующий обращается к ней, это означает перелом. Какой, в каком направлении, мне неведомо, но я не успокоюсь, пока не разберусь в этом. Мне не хочется думать дурное о твоем друге, Хоук, о нашем соратнике и товарище, но я не лицемер и не склонен зарывать голову в песок. И я буду благодарен, — Ваэль встал и тронул Россу за плечо, — если ты поможешь мне узнать правду.
— Андерс не слишком откровенен со мной, — Хоуку казалось, что он стоит посреди болота, стараясь нащупать единственный твердый островок. — Ты видишь, сегодня он даже ночует в клинике. Я попытаюсь…
— Так или иначе, если грянет беда, тебе придется принять сторону, — сурово продолжал Себастьян. — Ты знаешь, что защищаю я: веру, закон, порядок, мир. Ты тоже борешься за это, как Авелин, и Донник, и Каллен — каждый в меру своих сил, но ради единой цели. Росса, ты спас целый город, заслужил уважение его людей. Не позволь всему этому рухнуть из-за проделок одного мага-отступника.
— Что же тогда с любовью? — Он не ожидал, что озвучит свою мысль, но почувствовал себя легче, сильнее. — Я знаю о твоем выборе, но все же… ведь и ты когда-то любил? Ты считаешь, от этого можно отказаться — и тебе не будет жаль?
— Мы вернулись к той же грани, — вздохнул Ваэль. — Переступив ее, любовь умирает, а вместе с ней — доверие, тепло, надежды. Нельзя любить то, что превратило себя во зло. Дальше или агония, или обман, а человек слаб. Поэтому для меня важнее моя вера.
— То есть, если Андерс сделает что-то плохое, а я смогу простить его, ты назовешь меня слабым? — горько усмехнулся Хоук, но ухмылка застыла на его губах.
— Нет, ты станешь моим врагом, — спокойно ответил Себастьян. — И это не угроза и даже не предупреждение — я всего лишь честен с тобой, и не могу вести себя иначе. Просто подумай, Росса, пока еще есть время.
Часы на камине пробили десять. Принц моргнул и улыбнулся почти извиняющейся улыбкой: он не должен был задерживаться так долго и стеснять хозяина. Сказав друг другу еще несколько общих фраз, они с Хоуком обменялись рукопожатием — крепким, как всегда, — и распрощались; только Мубарик почему-то не побежал за принцем в прихожую.
Автор: Rabastanka aka Redhat
Рейтинг: PG-13
Персонажи и пейринги: Росса Хоук/Андерс, Варрик, Изабелла, Авелин, Фенрис, Меррил, Себастьян
Жанр: слэш, романтика, юмор, драма
Аннотация: История о том, как Защитник Киркволла потерял терпение, Андерс — совесть, Варрик — деньги, а Изабелла выручила их всех.
От автора: Вселенную и героев - биоварам, автор только играет. АУ, некоторые персонажи живы, ничего эпического и трагического.
Статус: в процессе
Главы 1 - 3
Главы 4 - 6
Главы 7 и 8
9. Flaw and order
Россильон Хоук был из тех счастливчиков, которые почти никогда не видят сны — а если и видят, то обязательно что-нибудь приятное. Но в этот раз все было наоборот: Хоук метался в кошмарах, сменявших друг друга как картинки в волшебном фонаре. Сначала он оказался как будто в горах, у входа в пещеру, скорее напоминавшую колодец. Оттуда с ревом выскочил дракон, который извергнул из пасти полчище храмовников: глаза рыцарей светились синим, а в руках они держали вертелы с подгоревшим жареным мясом. Храмовники обступили Россу; он пытался защищаться, но его меч тоже превратился во что-то дурацкое и несовместимое с борьбой. От ужаса Хоук чуть не проснулся, но тут враги слились в одно сияющее облако, откуда послышался голос Андерса, или Справедливости, или обоих вместе. «Я знаю, что ты задумал! — вещал голос громовыми раскатами. — Хочешь обмануть меня, но ничего не выйдет, наглый шемлен!» — и из облака вылетел на драконе не кто иной, как Фенрис. Сверкая лириумными узорами, эльф пил из горла ром и жутко скалился.
— Уйди! — закричал Росса, по привычке нащупывая кинжал на поясе; Фенрис мчался на него, потрясая бутылкой как булавой. — Отстань, или я…
— Он что, бредит? — из-за плеча эльфа вдруг высунулась Меррил, почему-то облаченная в белую мантию с пушистыми эполетами.
— А не надо было надираться, — уже своим голосом прозудел Фенрис. — Роська, хватит дурака валять, очухивайся!
Хоук застонал и с трудом открыл глаза. Он был не в горах, не в пещере и, слава Создателю, не в застенке у храмовников, но и не у себя в спальне, о чем свидетельствовало отсутствие балдахина над головой. Попытка пошевелить конечностями отдалась дикой болью в висках; Росса тихо взвыл и непечатно выругался.
— Прости, Меррил, — прохрипел он; браниться при юной чувствительной эльфийке было как-то совсем неприлично.
— Здесь только мы с Изой, — отозвался Фенрис — или Варрик? Хоук уже ни в чем не был уверен, а туман не спешил рассеиваться. Кто-то положил ладонь ему на лоб, убрал с лица волосы.
— Не волнуйся, жара нет. Клянусь всеми парусами, ты нас здорово напугал! Ты хоть помнишь, что произошло?
Росса стиснул челюсти. Он так часто задавал этот вопрос Андерсу, и ни разу не добился толкового ответа. Несмотря на похмелье и жуткую мигрень, Хоук все прекрасно помнил, и оттого еще меньше хотел об этом говорить.
— Где Андерс? — спросил он, борясь с приступом тошноты. — Его… забрали храмовники?
— Блондинчик сегодня везучий, — хмыкнул Варрик. — Он тут, в комнате напротив. Сначала мы его заперли, но утром пришла Авелин, и теперь… они беседуют, если можно так выразиться.
В ответ Защитник Киркволла заскрежетал зубами: если за мага взялась Авелин, значит, дело совсем плохо. Нужно было как-то вставать и перемещаться поближе к «беседующим», но он не мог даже повернуться без того, чтобы мир вокруг не завертелся дурной каруселью. Собрав волю в кулак, Росса все-таки перекатился на бок и чуть не упал с узкой кровати.
— Эй, полегче! — Варрик подхватил его, помогая удержать равновесие. — Изабелла, дай опохмелиться, или зелья какого-нибудь! Экий ты, брат, слабосильный насчет рома — не быть тебе моряком!
— Я должен увидеть Андерса, — как заведенный повторял Хоук; пиратка сунула ему в руку стакан, и он проглотил содержимое, даже не поморщившись от горького вкуса. — Как вы смогли его отбить? Он сопротивлялся, паниковал? Что сказал Каллен? А Авелин?
— Не суетись, сейчас лекарство подействует, и ты будешь как огурчик, — пообещал гном. — Я одному рад — что вы были безоружны. Страшно подумать, что бы Блондинчик по пьяни посохом наворотил. А ты хорош кулаками махать — привычка с детства? — гном явно юлил и недоговаривал, но выпытывать у него сведения было бесполезно. Кое-как сев на кровати, Росса ждал, когда станет хоть чуточку легче и возможно будет предпринимать какие-то действия. Не хватало еще валяться как после дракона, особенно когда Андерсу грозит опасность! Зрение налаживалось, и Хоук смог осмотреться: он был в покоях Варрика, солнце из окна под потолком слепило глаза. Интересно, сколько он спал — и как долго маг сидел взаперти, борясь со страхом и жуткими воспоминаниями?
— Ну вот, скоро ты… — сзади скрипнула дверь, и гном умолк. Хоук резко обернулся, отчего его снова чуть не стошнило, но перед ним был не Андерс, а Авелин — как всегда подтянутая, в полном доспехе и слегка насупленная.
— С добрым утречком…
— Сейчас полдень, Росса. Я рада, что ты пришел в себя, — голос капитана Хендир звучал холодно, но было видно, что она обеспокоена. — Я бы хотела поговорить с тобой — наедине и, если можно, снаружи.
Хоук задумчиво смотрел на друзей: Авелин хмурилась, Изабелла язвительно кривила губы, Варрик вытащил колчан и пересчитывал стрелы, делая вид, что происходящее не имеет к нему отношения. Зелье все-таки помогло: Защитник поднялся и, держась за мебель, вышел в коридор вслед за капитаном.
— Что такое, Авелин? — странно, но суровое выражение ее лица мгновенно сменилось замешательством и… жалостью? — Случилось что-то еще?
— Я должна извиниться. Похоже, я сделала большую глупость — но я правда не знала, как поступить! — зашептала капитан Хендир. — И мне так неловко оттого, что приходится врать Андерсу…
— Постой, говори прямо, — перебил ее Росса. — И перестань себя казнить — ты не могла вытворить ничего такого, что…
— Это я попросила Каллена прийти сюда вчера вечером.
Хоук остолбенел, уставившись на Авелин как на привидение. В мозгу закружился вихрь воспоминаний, среди которых он пытался выудить объяснение такому… поступку, но ничего не получалось. Оторопело моргнув, Росса попятился и прислонился к стене.
— Т-то есть…
— Ведь это моя часть плана! — вспыхнув, продолжала Авелин. — «Дружба с храмовником», помнишь? Я надеялась, что если капитан Каллен придет на пирушку, вы угостите его вином, а не тумаками! В этом не было бы ничего противоестественного! Но я ошиблась, просчиталась, и теперь все так запутано!
— С ним явилось трое храмовников! — наконец выдавил Хоук.
— Откуда мне было знать? Да, я должна была догадаться, что Каллен не отправится в Нижний Город один, но я думала… не знаю, о чем я думала, — и капитан Хендир совершенно расстроилась. — Все так веселились, даже Андерс, и я решила, что все получится! А сейчас я же не могу сказать ему — им обоим — что все подстроила!
— По крайней мере, эти храмовники пришли не ради ареста, — выдохнул Росса: теперь он понимал, почему Каллен вел себя так миролюбиво, да и его люди не стали размахивать оружием. С одной стороны ситуация прояснилась, с другой — пополнилась новыми проблемами. — Но почему ты не предупредила меня? Ведь, если признаться, это я затеял драку. Если бы я знал, то…
— Тогда бы точно ничего не вышло, — покачала головой Авелин. — Андерс бы наверняка заметил подвох и решил, что ты нарочно пригласил храмовников. Представляешь, к чему бы это привело? — но измученная фантазия Хоука отказывалась что-либо представлять, и он переменил тему:
— А что ты сказала Андерсу? Вообще, как он… после вчерашнего? — Росса ожидал очередного рассказа о «посинении», но ответ Авелин вторично застал его врасплох.
— Мне кажется, он очень страдает. Кроме того, я сказала, что он должен пойти и принести извинения капитану Каллену. Ох, Росса, не смотри на меня так! Если Андерс не извинится, это навредит всем, и в первую очередь ему самому! И ты тоже обязан…
— Я попрошу прощения за нас обоих, — буркнул Хоук, — этого будет вполне достаточно. Мы были пьяны, Каллен поймет.
Госпожа Хендир скрестила руки на груди.
— Это не оправдание, а отягощающее обстоятельство, притом совершенно отвратительное! Вы издевались над капитаном Калленом перед его подчиненными, о чем знает уже весь город! Ну, по крайней мере, все военные в городе, — уточнила она. — Андерс должен доказать, что сожалеет о своем поступке, иначе наживет себе еще одного врага!
— Врагом больше, врагом меньше — какая разница? — Росса начинал закипать. — Я не могу заставить его делать то, чего он не хочет! Ладно, я попробую спросить… посоветовать, но уверяю тебя: Андерс скорее прыгнет с башни, чем станет извиняться перед храмовником!
— Это мы еще увидим, — то ли Хоуку показалось, то ли на губах Авелин вправду мелькнула улыбка. — Каллен с утра на площади возле Казематов, слушает новую легенду о драконе. Поставь себя на его место, — и капитан Хендир удалилась с чувством исполненного долга. Росса еще некоторое время потынялся в коридоре; ему нужно было прийти в себя после стольких «новостей». На миг ему почудилось, что Авелин просто хочет любой ценой выполнить свою часть задания, но Хоук тут же отмел эту мысль как самое гнусное подозрение. Значит, вот о чем они беседовали с Андерсом… что ж, попытка не пытка.
«Комнатой напротив» оказалась коморка возле кладовой, находившейся рядом с лестницей. Окна в «Висельнике» были маленькие и не во всех помещениях, но Росса надеялся, что магу хватило света для того, чтобы не чувствовать себя в заточении. Однако, когда Хоук распахнул дверь, сердце у него сжалось: Андерс забился в угол, прижав колени к груди, и шевелил губами, будто разговаривал сам с собой.
— Привет, — голос Защитника дрогнул; маг даже не взглянул на него. — Как ты себя чувствуешь? Я встретил Авелин, она…
— Я знаю, я виноват. Ты это уже говорил. Хватит повторять — я признаю свою вину, я все исправлю. Нет, больше никогда, никогда, я обещаю, только не трогай Хоука. Не трогай его, я очень прошу — я все сделаю, все будет по плану, только не…
— Эй! — Росса сел на корточки перед магом. Лицо Андерса было бледным, даже зеленоватым, руки дрожали. Хоук обнял его, стараясь успокоить; длинные пальцы вцепились ему в воротник, а над ухом все шелестело слабое: «Не обижай его, я сделаю все как надо, только не трожь его, хорошо?»
— Со мной все будет в порядке, — шепнул Росса, и маг наконец немного расслабился. Наморщив лоб, он уставился в пол, собираясь с силами, а потом со вздохом посмотрел в глаза Хоуку.
— То, что было вчера… Росса, мне нет оправданий. Справедливость, он… я никогда так себя не чувствовал. Он в бешенстве, грызет меня изнутри. Скажи, что мне делать?
«Гнать его поганой метлой», — чуть не рявкнул Защитник, но прикусил язык. От его слов сейчас зависело слишком многое, нужно было как следует обдумать ответ.
— Ты не виноват, это все ром, — проворчал он, чтобы выиграть время. Андерс снова вздохнул.
— Я не должен был пить. Справедливость предупреждал меня, уже когда мы пришли, но я его не слушал, не хотел. Я самонадеянный болван, а теперь еще и предатель. Справедливость ошибся, что выбрал меня, — Хоук напрягся, но искорка надежды тут же потухла: — Я знаю, он сказал это сгоряча, но придется очень постараться, чтобы он вновь поверил в меня.
— Прослежу, чтоб ты и близко не подходил к трактирам, — Росса пытался отшутиться, но в карих глазах напротив была лишь глубокая печаль и стыд.
— Дело не только в этом. Хоук, я дал отвлечь себя от того, ради чего мы здесь — я и Справедливость. Фенрис прав: я позволил роскоши и радости затуманить мой разум. Это недопустимо — потерять столько времени. Поэтому мне придется расстаться с тобой, — он поднял руку и ласково погладил Россу по щеке. — На этот раз серьезно, Хоук: я вернусь в Клоаку, буду жить как раньше. Пусть Боудан соберет мои вещи и отнесет в клинику. Конечно, я всегда буду рад тебя видеть, как друга…
— Погоди, — у Хоука кружилась голова; он абсолютно не понимал, что говорить и, главное, что делать. — Все не может вот так закончиться.
— Кто знает, вдруг это и не конец, — улыбнулся Андерс. — Но я должен завершить дело, иначе перестану себя уважать, понимаешь? Возможно, если все удастся, Справедливость будет доволен и уйдет — он ведь тоже заслужил немного покоя.
«Невинные жертвы, война, опала — это, по-твоему, покой?» Росса с трудом отвел взгляд и кивнул. Спорить сейчас не имело никакого смысла, вот только его переполняла бессильная злоба: на себя, на Варрика и всех остальных, кто участвовал в дурацкой затее. Теперь за магом никто не сможет уследить, он замкнется, окажется в полной власти проклятого духа и наворотит такого, откуда уже никто не выберется живым.
— Это очень тяжело, но я… принимаю твое решение, — бесстрастно произнес Хоук. Хотелось вытрясти из Андерса все до последней голубой искорки, а потом слиться с ним до последнего спазма и стона на припухших губах, но держаться отстраненно оказалось не так уж сложно — Росса был как замороженный; он поднялся и сделал пару шагов назад. — Надеюсь, ты не откажешься иногда помогать мне? Ну, там, работорговцы, пауки, бешеные маги крови…
— Все, что пожелаешь! Ты всегда можешь на меня рассчитывать и…
— В таком случае мы сейчас пойдем и извинимся перед капитаном Калленом, — так же сухо продолжал Росса; Андерс удивленно приподнял брови. — Мы нагрубили ему, и вообще — надо поставить точку в этой истории.
Андерс слегка побледнел и на мгновение заколебался. Хоук затаил дыхание, ожидая какого-то ответного движения, но маг, похоже, сделал окончательный выбор.
— Авелин просила меня о том же — то есть, не просила, а требовала, — с некоторым смущением признался он. — Ей-то что, ведь храмовники и городская стража никак не связаны. Но раз ты настаиваешь… ладно, пойдем.
Такая ложная покорность Андерса была куда хуже, чем ярость Справедливости. Росса будто видел, как маг воздвигал вокруг себя стены отчуждения — через силу, но настойчиво, упрямо, без оглядки на прошлое. Все это казалось бессмысленной жестокой игрой, в которой страдали они оба, но было ясно, что эти стены сейчас не пробить ни словом, ни кулаком. Только вот тепло Андерса никуда не исчезло; на подходе к Казематам Росса оступился, и маг по привычке поддержал его, взволнованно спрашивая, не болят ли старые раны. Защитник отрицательно помотал головой — болело только сердце, а еще спину между лопаток, где его коснулся Андерс, опалило жаром. Мой друг-отступник… Хоук еще не прочувствовал, но уже понял, каково им будет «дружить».
Капитан Каллен был на своем посту на площади: правда, сегодня он сильнее обычного прятался в тени и с подозрением зыркал по сторонам. Неподалеку две девушки-храмовницы о чем-то оживленно болтали; мимо прошел сэр Эмерик, и его вежливый поклон показался капитану плохо скрытой издевкой. Увидев выходящих из-под арки Хоука и Андерса, Каллен вовсе позеленел и судорожно схватился за меч.
— Какого демона… — губы рыцаря тряслись, глаза метали молнии. Росса смущенно кашлянул и подтолкнул мага вперед.
— Капитан Каллен, я прошу у вас прощения за свое недостойное поведение, — пробубнил Андерс, глядя себе под ноги, как нашкодивший послушник из Круга. — Мне очень жаль, что так вышло — уверяю вас, подобное больше не повторится.
— Еще бы — «не повторится»! Да как вы посмели... — из зеленого Каллен стал свекольно-багровым.
— Я также хочу извиниться перед вами и вашими товарищами, — вмешался Защитник Киркволла; в его тоне звучало раскаяние, но взгляд намекал, что капитану лучше принять все их извинения, и как можно скорее. — Надеюсь, вы не откажетесь в знак примирения принять в подарок щит, который я привез из последней экспедиции? Прекрасная работа, выдержит любой удар.
— Только не удар моей репутации, — горько заметил храмовник. — Впрочем, рано или поздно город узнает, что к чему, и тогда оправдываться будете вы, сэр Хоук. Что же касается вас, — он с досадой покосился на Андерса, — то вы окажете мне небольшую услугу. Я слышал, у вас что-то вроде лечебницы в Клоаке?
— Да, это единственное место, где беженцы, наводнившие Киркволл, могут получить хоть какую-то помощь! — с вызовом бросил маг; от его напускной кротости не осталось и следа. — И я не позволю ни вам, ни кому бы то ни было уничтожить…
— Ваш друг очень агрессивен, — протянул Каллен, пока Росса только что не за волосы тянул Андерса от греха подальше. — Вообще-то, у меня есть собака — благородное животное, но старое и больное. Я приведу ее в вашу «больницу»… скажем, завтра, — маг побелел от ярости, но каким-то чудом удержал Справедливость в узде. Капитан Каллен с наслаждением наблюдал эту внутреннюю борьбу: — Полагаю, вы не против? Замечательно! Сэр Хоук, мой слуга зайдет за щитом сегодня вечером, — храмовник коротко кивнул и направился в Казематы, крайне довольный собой.
— Кто р-р-разболтал ему про клинику? — зарычал Андерс, как только капитан отошел на безопасное расстояние. — Лечить шавку рядом с людьми — как ему такое в голову пришло? Впрочем, я не удивляюсь: теперь любой негодяй будет знать, где я, чтобы…
— Думаю, храмовники и так в курсе, где твое убежище, — перебил его Хоук. — Но если боишься, не рискуй — живи дальше у меня!
— Но я не… нет, Росса, извини, — маг тут же помрачнел и даже сгорбился. — Чему быть, того не миновать: я не отступлюсь от своего решения и встречу все испытания, какие мне суждены. Но клянусь жизнью: пусть эта псина только оскалится на кого-то из беженцев — я ее отравлю на месте!
«Это мы еще посмотрим», — мысленно повторял Хоук, пока они шли обратно к развилке в Верхний и Нижний Город. Прощаясь с Андерсом, он пожал ему руку и, с грустью глядя вслед любимому, задумался: а не была ли тут замешана капитан Хендир?
В любом случае, магу этого лучше было не знать.
10. The prince and the yauper
Первым порывом Хоука, когда он воротился в имение, было самому собрать имущество Андерса и отправить его по известному адресу. Он даже начал сгребать в кучу мантии, рубахи и прочее, но остановился на полпути и бросил все на постель. Он не хотел, не мог просто так отказаться от всего, что связывало их обоих, даже если Андерс на этом настаивал — тем более, что настаивал не он, а треклятый дух. Еще немного подумав, Росса сложил в мешок кое-какую одежду, зелья и испакощенный манифест, и велел Боудану отнести вещи в клинику. Может быть, Андерс еще передумает — Хоук очень на это надеялся, но не собирался ни преследовать мага, ни умолять его вернуться. В конце концов, у него еще осталась какая-то гордость… или просто печаль и дикая усталость от всего, что пришлось пережить за последние дни.
— Да как же так, мессер? — разохался Боудан, когда Росса сообщил ему о случившемся. — Господин-то Андерс пропадет без вас, как пить дать пропадет! Что ж вы так отпустили его? — гном шмыгнул носом и прослезился; сзади застыл в дверях Сэндал, всем своим видом выражавший запредельную тоску.
— Он не маленький, справится как-нибудь, — только и буркнул Хоук; нельзя было распускать сопли перед слугами. — Ты же не думаешь, что я его брошу? Просто так получилось: и мне, и ему нужно побыть одним.
Но с приближением вечера выносить одиночество становилось все тяжелее. Росса подготовил «взяточный» подарок для Каллена, наточил все оружие в доме и отполировал доспех с жуткими завитушками, который торчал в прихожей в качестве сомнительного украшения. Боудан даже испугался, когда увидел господина на коленях, с тазиком и тряпочкой, но не стал вмешиваться: он по себе знал, что физический труд помогает справиться с унынием и вообще облагораживает человека. Правда, сэр Хоук и без того был рыцарь, каких поискать, и гном до вечера расстроенно вздыхал и качал головой.
Только наверху, в ванной, намыливая раздраженные чистящим средством руки, Росса дал волю чувствам. Зеркало перед ним поплыло, пальцы скользнули по столу, и на пол полетели какие-то склянки. Хоук хотел вытереть слезы, но вместо этого замылил себе глаза; в сердцах он смахнул со стола все, что там находилось. Нельзя быть таким размазней, Боудан прав — нельзя было отпускать Андерса, который и так вечно лез на рожон. Если с ним что-нибудь случится, он, Росса, никогда себя не простит. Отчего-то в голову полезли дурацкие воспоминания: походная болтовня у костра, пузыри в клинике, посиделки в «Висельнике»… Хоук ударил кулаком в стену рядом с зеркалом: ведь все началось с «Висельника», с глупой затеи, в которую они ввязались, не подумав как следует!
— Капитан Каллен пожаловали, изволите принять? — раздался стук в дверь и голос Боудана. Росса поспешно ополоснул лицо и потер красные глаза полотенцем. Как ни крути, именно от Каллена зависела безопасность Андерса в ближайшее время. Однако было непонятно, зачем он явился сам, а не прислал слугу, как собирался.
— Проводи капитана в гостиную и предложи ему выпить! — сквозь полотенце крикнул Хоук.
— Слушаюсь! А его высочество Себастьяна и господина Фенриса в ваш кабинет, или куда?
Хоук на мгновение замер, не веря своим ушам. Вот только Ваэля с Фенрисом ему сейчас не хватало! По отдельности их еще можно было терпеть, но в тандеме эти двое становились пусть маленьким, но очень утомительным антимагическим союзом. Промычав что-то в раздумьях, Росса выбрал наименьшее из зол:
— Их тоже в гостиную! Скажи, что я спущусь через минуту… со щитом, а не на щите, — добавил он вполголоса.
Картина, представшая внизу взору Защитника, была столь привлекательна в своем обманчивом покое, что у Хоука свело челюсти. Каллен, Себастьян и Фенрис сидели вокруг стола, мирно беседуя: принц и храмовник обсуждали какой-то турнир, эльф вертел в руках меч капитана и время от времени вставлял словцо. Мубарик растянулся перед камином у ног Ваэля, который то и дело наклонялся, чтобы погладить довольного пса.
— Добрый вечер, господа! — Росса вежливо улыбнулся всем и занял свое место, устроив подарок храмовнику рядом с креслом. — Чудесная погода, не правда ли? А как цветут розы в саду виконта!
— На улице льет, как из ведра, — пробурчал Фенрис, — но мы уже обсохли. Розы мерзкие, и вообще в этом саду…
— Вечер действительно добрый, — согласился Себастьян; он почесал Мубарика за ухом, и тот громко заурчал. — Я не ожидал встретить у тебя капитана Каллена и рад продолжить нашу беседу, так некстати прерванную этим утром. Росса, ты же помнишь о большом турнире, который состоится в Орлее? Я приглашаю всех вас поехать со мной — это будет увлекательное зрелище!
— Благодарю, принц, но у меня служба, — покачал головой Каллен. — К тому же, мы говорили не только о состязаниях. Этот маг — Андерс, кажется, — я последовал вашему совету и завтра зайду в его клинику.
Хоук поставил бокал обратно, так и не сделав глотка.
— Простите, о чем идет речь? — он перевел взгляд с бесстрастного рыцаря на чуть смутившегося принца. — Себастьян, это ты рассказал капитану про…
— Позволь мне объясниться, Хоук, прежде чем ты сделаешь выводы, — прервал его Ваэль. — У меня нет и мысли о том, чтобы навредить твоему другу — и я уверен, что капитан Каллен также не имеет подобных намерений.
— Я прекрасно помню, как вы помогли молодому Керану, и именно маг смог… удостовериться, что бедный юноша не одержим, — вмешался храмовник.
— Так и есть, — продолжал Себастьян, глядя Хоуку в глаза с пристальным спокойствием. — Но Андерс несправедлив и чересчур горяч в своих суждениях. Он видит мир лишь в черном и белом цвете.
— Ага, все маги — беленькие, все храмовники — черненькие, — поддакнул Фенрис, взвешивая калленов меч на ладонях. — Слушать противно.
— Я считаю, что для его собственного, да и ради общего блага Андерсу необходимо пересмотреть свое мнение, — строго заметил принц. — Я некоторое время наблюдал твои попытки это сделать, но, Росса, они же ни к чему не привели, — и Ваэль горестно развел руками. — Поэтому я принес вам книги, и я очень рад, что Андерс их все-таки прочитал. Но пришло время применить изложенные там принципы на практике!
— И ты предложил Каллену привести собаку в больницу для нищих? — хрипло произнес Хоук.
— Не совсем. Я попросил капитана оказать любезность тебе и Андерсу, — тут Росса не выдержал и странно хохотнул. — Это всем пойдет на пользу: Андерс перестанет видеть врага в каждом рыцаре храма, а капитан сможет узнать, в каких подчас ужасных условиях живут люди.
— Что же, вы сделаете пожертвование в фонд ферелденских беженцев? — с откровенной издевкой спросил у Каллена Хоук. Тот будто замялся, но тут же принял привычный невозмутимый вид.
— Я хочу сам оценить, какие плоды приносит работа вашего… соратника. Возможно, если он вправду хороший целитель, я смогу что-то сделать для него: поговорить с Верховным Чародеем или с командором Мередит…
— Покорнейше благодарю за заботу, но если вы это сделаете, я не отвечаю за последствия, — слова Россы неслись вперед мыслей, и в этом было какое-то особенное упоение. — Меньше всего Андерсу нужен Верховный Чародей, леди Мередит или кто-либо еще. И коль скоро мы все тут заделались советчиками, я советую вам оставить его в покое.
Они поднялись одновременно, все четверо: Каллен нахмурился, Хоук еще сильнее сдвинул брови, Ваэль тихо ахнул, а Фенрис со вздохом положил меч храмовника на стол. Меч звякнул; Мубарик сел на ковре и вопросительно заскулил.
— Вы угрожаете мне, сударь? — спросил Каллен и потянулся за оружием.
— Господа, прошу вас!
— Успокойся, Себастьян, я не хотел никого обидеть, — Росса даже поднял руки и изобразил на лице гримасу покорности. — Надеюсь, капитан не будет против, если завтра я загляну в клинику примерно в то же время, что и он? Прекрасно. О, чуть не забыл — вот щит, о котором я говорил. Пусть он служит вам верой и правдой — когда это понадобится.
Капитан пробормотал положенную в таких случаях благодарность, вложил меч в ножны и на какое-то время углубился в разглядывание щита. Росса и Себастьян молча смотрели друг на друга, и Фенрис начал нервничать. Ему приходилось видеть Хоука негодующим, злым, даже разъяренным, но такое «тихое бешенство» было для эльфа в новинку. Наверное, ему следовало незаметно убраться восвояси, но Фенрис не хотел оставлять Ваэля одного.
— Благодарю за отличный подарок! — повторил Каллен, отвлекшись от щита; Защитник и принц перестали буравить друг друга взглядами и повернулись к капитану. — Теперь, пожалуй, мне пора. Надеюсь увидеться с вами завтра, сэр Хоук, — и после прощальных слов и поклонов храмовник удалился в сопровождении Боудана. Фенрис кашлянул и тоже выбрался из-за стола, но на плечо ему легла тяжелая рука.
— Сядь. — Эльф сверкнул узорами, но повиновался. — Вы тоже, ваше высочество. Нам же есть о чем поговорить, не так ли? Например, про весь этот бред с клиникой Андерса.
— Я не имею к этому никакого отношения, — проворчал Фенрис. — Себастьян может подтвердить.
— В самом деле? — Ваэль хотел возразить, но Хоук знаком остановил его. — А я отчего-то думаю, что ты готов на все, лишь бы Андерсу жизнь медом не казалась. Или я не прав? — ответом было угрюмое молчание. — Вы двое не слишком-то его любите, а? Может, пора выложить все начистоту?
Принц ничего не ответил, а вот эльф как с цепи сорвался.
— Очень хорошо! Хочешь знать правду — получай! — свечение лириума чем-то напоминало сияние Справедливости, и Росса инстинктивно отступил на шаг. — Мне надоело его лицемерие, его нытье, то, что он вечно прибедняется, но считает себя лучше других! Слабак, трепло, показушный страдалец: ах, Круг, ах, храмовники, как страшно жить! — злобно передразнил Фенрис. — Всех заставил плясать под свою дудку, даже тебя! Думаешь, я хочу его унизить? Да, я был бы рад его унизить, но это ниже моего достоинства! — эльф вскочил и гордо выпрямился, сжав кулаки.
— Долго же ты терпел, — сквозь зубы процедил Хоук.
— Андерс понятия не имеет о настоящих мучениях! Он не был в рабстве, о него не вытирали ноги, его не пытали и не держали в цепях! — не унимался Фенрис. — Разве я тащу тебя и остальных на борьбу со всем Тевинтером? Разве я ставлю свои интересы и желания выше других? Уж не говоря о том, что я не шляюсь ночью по городу, разнюхивая демон знает что возле церкви и… — тут Фенрис внезапно потух и закрыл рот.
— Так, а вот от церкви поподробнее, пожалуйста, — Ваэль моментально напрягся и весь подался вперед. — Андерс не андрастианец — то есть, он не молится, не советуется с Преподобной Матерью, и, боюсь, этого не изменить даже моим книгам. Что ему могло там понадобиться?
— Не знаю, и знать не желаю, — буркнул эльф, украдкой косясь на Хоука. — Я не сую свой нос в чужие дела. Пойдем лучше по домам, Себастьян.
— Ступай, а я еще останусь, — не глядя на товарища, ответил принц. — Разумеется, если ты не против, Росса, — добавил он вежливо, но без особой теплоты. Хоук содрогнулся: он еще не успел разобраться во всех этих «вот, значит, как», «почему» и «что делать», а нужно было как-то противостоять Ваэлю и его выводам, если таковые последуют. Защитник посмотрел на эльфа, который переминался с ноги на ногу, не зная, уходить ему или нет. Наверное, впервые у него был такой неприкаянно-виноватый вид.
— Я провожу Фенриса и вернусь, — Росса встал и сделал жест в сторону двери. Эльф бросил странный взгляд на принца, но ничего не сказал, а только сильнее втянул голову в плечи. Его пыл угас так же быстро, как появился, и Фенрис уже жалел обо всем, что наговорил. Разумеется, ничего путного из этого не выйдет — он только снова поссорился с Хоуком, но на этот раз гораздо серьезнее. Радовало лишь одно — проклятого отступника не было дома, и он, Фенрис, избежал драки, которая могла закончиться чем угодно и для него, и для Себастьяна. На мгновение он представил себе это побоище «двое на двое» и поежился как в ознобе.
— Что за чушь ты несешь? — Хоук припер его к стене в темной прихожей, и эльф очнулся. — Ты же выдумал это, да, чтобы подставить Андерса? Зачем ты это сказал?
— Я сказал правду, — обычным тоном прозудел Фенрис. — Ты не желаешь слышать и дурного слова о своем любовнике, но сути оно не меняет. У меня была бессонница после дракона, и я выходил погулять. Тогда и увидел, как Андерс крадется к церкви. Он все время оглядывался, как будто боялся чего-то — разве это не подозрительно?
— Ты мог окликнуть его и…
— И получить заклинанием в ребра? Прости, Хоук, я не настолько глуп. А теперь я все-таки пойду — доброй ночи.
Щелкнув замком, Росса еще какое-то время смотрел на ключ в руке, словно в нем лежала разгадка или необходимое решение. У Андерса могла быть масса причин для ночных «разведок»: вдруг он встречал или провожал какого-то беглого мага, проверял патрули перед новой спасательной операцией, искал запрещенные ингре… Нет, все это было слишком похоже на натянутые оправдания. Хоук помотал головой, отгоняя лишние мысли, и направился обратно в гостиную.
Себастьян сидел перед огнем, машинально поглаживая дремавшего Мубарика. Россе не хотелось длинного разговора; он не стал садиться, а вместо этого прислонился к камину и скрестил руки на груди.
— Что ему было нужно возле церкви? — монотонно повторил Ваэль. — У тебя есть какие-то… версии?
— Ничто не скрыто от взора Создателя, — попробовал отшутиться Хоук. Но принца не удовлетворил такой ответ; он вперил в Россу свои голубые глаза и вдруг стал похож на молодого, красивого, но жестокого инквизитора.
— Ты помнишь нашу беседу о дружбе и предательстве? — Хоук кивнул. — Тогда ты помнишь, что я думаю о грани между тем и другим. Для меня эта грань четкая и ясная, особенно сейчас. Но я хочу знать твое мнение, Росса. Мне кажется, сейчас подходящий момент.
— Я не совсем понимаю, — пробормотал Защитник.
— Простишь ли ты Андерса, если он сделает что-то вправду ужасное? Останется ли его дружба, его любовь для тебя важнее, чем его намерения и поступки? — взгляд принца из пристального стал тяжелым, как свинец. — Бросишь ли ты все остальное — дом, друзей, свое дело — ради него?
— Ты считаешь, что Андерс… угрожает церкви? — осторожно спросил Хоук; камин полыхал жаром, но его все равно морозило.
— Я знаю, что когда человек неверующий обращается к ней, это означает перелом. Какой, в каком направлении, мне неведомо, но я не успокоюсь, пока не разберусь в этом. Мне не хочется думать дурное о твоем друге, Хоук, о нашем соратнике и товарище, но я не лицемер и не склонен зарывать голову в песок. И я буду благодарен, — Ваэль встал и тронул Россу за плечо, — если ты поможешь мне узнать правду.
— Андерс не слишком откровенен со мной, — Хоуку казалось, что он стоит посреди болота, стараясь нащупать единственный твердый островок. — Ты видишь, сегодня он даже ночует в клинике. Я попытаюсь…
— Так или иначе, если грянет беда, тебе придется принять сторону, — сурово продолжал Себастьян. — Ты знаешь, что защищаю я: веру, закон, порядок, мир. Ты тоже борешься за это, как Авелин, и Донник, и Каллен — каждый в меру своих сил, но ради единой цели. Росса, ты спас целый город, заслужил уважение его людей. Не позволь всему этому рухнуть из-за проделок одного мага-отступника.
— Что же тогда с любовью? — Он не ожидал, что озвучит свою мысль, но почувствовал себя легче, сильнее. — Я знаю о твоем выборе, но все же… ведь и ты когда-то любил? Ты считаешь, от этого можно отказаться — и тебе не будет жаль?
— Мы вернулись к той же грани, — вздохнул Ваэль. — Переступив ее, любовь умирает, а вместе с ней — доверие, тепло, надежды. Нельзя любить то, что превратило себя во зло. Дальше или агония, или обман, а человек слаб. Поэтому для меня важнее моя вера.
— То есть, если Андерс сделает что-то плохое, а я смогу простить его, ты назовешь меня слабым? — горько усмехнулся Хоук, но ухмылка застыла на его губах.
— Нет, ты станешь моим врагом, — спокойно ответил Себастьян. — И это не угроза и даже не предупреждение — я всего лишь честен с тобой, и не могу вести себя иначе. Просто подумай, Росса, пока еще есть время.
Часы на камине пробили десять. Принц моргнул и улыбнулся почти извиняющейся улыбкой: он не должен был задерживаться так долго и стеснять хозяина. Сказав друг другу еще несколько общих фраз, они с Хоуком обменялись рукопожатием — крепким, как всегда, — и распрощались; только Мубарик почему-то не побежал за принцем в прихожую.
@темы: Изабелла, Cлэш, Dragon Age II, Андерс, Фанфик, Фенрис, Варрик, Хоук(m), Авелин, Себастьян Вель, Мерилль
-
-
07.07.2011 в 19:21Так здорово будет прочитать про них что-то большое в вашем исполнении! *___* Жду не дождусь, когда снова дорвусь до интернета и смогу прочесть!
-
-
07.07.2011 в 19:24уж на что я зажралась по ДА, а особенно по АндерсоХоукам (ну и Фенрисохоукам, да) , но эта штука нравится неизменно, она клевая
-
-
07.07.2011 в 21:20Achenne, большое спасибо - рада. что вам нравится!
-
-
07.07.2011 в 21:24Понравится? Да я в восторге! Спасибо вам!