"I got too much life running through my veins going to waste" (с) R. Williams
Если кому-то текст не понравится по "идеологическим соображениям" — поверьте, пипл, я себе уже всё на этот счёт сказала сама, в очень резкой форме. Но прогнать не получалось, а игнорировать не умею. И так уже с недосыпу башка трещит.
О чём не рассказал терновый куст
Дисклеймер: Маленькая разбойница, Герда и Кай принадлежат Андерсену, обитатели леса (да и сам лес) - тоже, хоть и не знают об этом. Мои здесь только любовь и пара вопросов.
О чём не рассказал терновый куст
— Неудивительно, что они решили здесь задержаться, такая красота в нашем лесу, что ни с чем не сравнится, — гордо заявила сорока, будто всё это: и лес, и бескрайнее прозрачное небо, и свежая зелень — было создано лично ею.
Ель чуть презрительно шевельнула ветвями. Ей куда больше нравилась зима. Как быстро все забыли, что совсем недавно стояли рядом с нарядной елью бедными родственниками, едва прикрывшими наготу снежным покрывалом! И как неприятно снова становиться всего лишь одной из многих!
— Тише, — шепнул терновый куст. У него был отменный слух.
На поляну вышла Маленькая разбойница, оставившая где-то свой пистолет и яркую шапочку. Она замахнулась было, чтобы швырнуть в сороку прошлогодней шишкой, но передумала, вздохнула и присела на траву. Мимо, пофыркивая, протопал старый ёж. Маленькая разбойница ловко схватила его и подняла, чтобы разглядеть поближе.
— Куда торопишься, колючий? — спросила она, трогая пальцем мокрый ежиный нос. — Вот и Герда тоже… торопыга. А по мне так спешить некуда. Мир, конечно, велик, но разве его узнаешь, если будешь нестись, сломя голову?
Ёж промолчал, не считая нужным вступать в разговоры с невоспитанными девчонками.
— Есть такая сказка, про волшебный лес, в котором время останавливается. Не так, как в саду колдуньи, а наоборот: ты там ходишь себе, гуляешь, а снаружи и минуты не пройдёт…
Ель приосанилась. Не каждое дерево называют волшебным! Сорока застрекотала, не в силах больше молчать. Мимо просвистела шишка, и птица, едва успев увернуться, снова затихла. Ёж обиженно пыхтел — надо совсем ничего не смыслить, чтобы заставлять такого солидного господина, как он, болтаться в добром футе над землей. Но вырываться не стал: во-первых, так недолго и лапы переломать, а, во-вторых, господину ежу было интересно послушать, что скажет Маленькая разбойница (хоть он никогда бы и не признался в таком постыдном любопытстве). Но она больше ничего не сказала, только посадила ежа обратно в траву и ушла.
Сорока покрутила головой и, убедившись, что шишки ей больше не грозят, затараторила:
— Волшебный лес, ну, конечно же, волшебный лес! Потому они и остановились здесь. Разве стали бы они останавливаться в обычном лесу?
Лесные обитатели были уверены, что их гости — не простые люди. В самом деле, зачем бы Снежной королеве понадобился обыкновенный мальчик, пусть даже он умеет считать дроби и знает, сколько в какой стране квадратных миль и жителей? И уж тем более не была простой девочкой Герда, сумевшая вернуть его себе. Только Маленькая разбойница была самой обычной, именно таких, как она, в лесу встретишь чаще всего.
— Вот увидите, теперь о нас узнают при Дворе Их Величеств, и в каменных городах, и даже за Морем, — продолжала болтать сорока. Ей очень хотелось сделаться известной персоной.
А Маленькой разбойнице хотелось узнать, стоит ли Кай того, чтобы за ним идти на край света. Как любой девочке, это казалось ей самой важной, самой главной тайной. С тех пор, как Герда ушла на Север, она часто думала о незнакомом мальчишке и никак не могла решить, что же лучше: идти за кем-то на край света или знать, что, увези Снежная королева тебя, он пойдёт за тобой?
Герде хотелось домой. Дома ждала бабушка и розы, знакомая до последнего камушка мостовая, теплая постель и много лет заслуженного, выстраданного, вырванного у судьбы счастья. Счастья со светлыми глазами и исхудавшим лицом.
Чего хотелось Каю, никто не знал. И никому не приходило в голову спросить его об этом.
—Почему? Я не делаю ничего плохого. В конце концов, я ведь отпустила своего оленя, чтобы помочь ей, а он был моим любимцем. Я до сих пор скучаю по нему. Так почему бы ей не отпустить Кая? Может быть, он вернется сам?
— Может, вернется, а может, и нет, — пискнула полёвка, сидящая на плече Маленькой разбойницы, за последние два дня четырежды поссорившейся с Гердой и снова пришедшей на поляну посидеть в относительном одиночестве.
— Что хорошего в этом её городе? — встряла сорока.
— Не знаю, не видела. Я вообще мало чего видела, потому и решила стать путешественницей. А что видел он, кроме дома и Дворца Королевы?
Терновый куст вздохнул. Люди любят оправдывать свои желания всякими «объективными» причинами. А зачем? Не проще ли признаться себе: я так хочу?
Кай стоял у края поляны, в тени огромного бука. Даже терновый куст не услышал, как он пришёл. Маленькая разбойница нахмурилась и пересадила мышь со своего плеча на землю. Она нередко подслушивала, но очень не любила, когда подслушивали её.
— Я видел россыпи звезд, лабиринты ледяных зеркал и спирали ни на миг не замедляющих свой полёт снежинок, создающих прекрасные новые миры, которым срок жизни — всего одно мгновенье. Я видел Королеву, перед которой все женщины мира — глупые мышки.
— Но ты ушёл от неё, — упрямо возразила Маленькая разбойница, замечая, что успела встать, а Кай подошёл совсем близко.
— Потому что у меня есть Герда. Её любовь и её верность — это огненный меч, пламени которого боится даже Королева.
— Эк они тебя… закаляют. Кузнечных дел мастерицы...
Полёвка юркнула в траву, спряталась в дупло любопытная белка, и даже бесцеремонная сорока, то и дело оглядываясь, полетела прочь. Если подслушивать лесные жители ничуть не стеснялись, то подглядывать всегда считали недостойным.
А пусть бы и подглядывали. Порой случается, что ни до кого нет дела. Диким водопадом гремит в ушах собственная кровь, и чужие до того слова обретают запах, форму и смысл. В таких глазах, пожалуй, можно увидеть и звёзды, и лабиринты, и целые миры. Но зачем? Пусть лучше будет желание и чуть-чуть страха. И первый раз будет быстрым, нелепым, со сбитыми коленями и лезущими в рот волосами, с прикушенной до крови губой и сломанной пряжкой ремня, с недоумением и злостью на собственную неловкость.
В первый раз можно поторопиться, пусть ведёт, как в танце, мальчишка с нетерпеливыми руками. Потому что после будет второй, твой: долгий, сжимающий сердце нежностью, смывающий весь мир в бездонную пропасть на краю его стона. И измазанные землей и соком травы пальцы, целуя которые запомнишь навсегда, что его вкус похож на травяную горечь.
В сущности, край света — это совсем близко.
Если бы терновый куст счел нужным, он сказал бы Герде, что подсматривать — прежде всего опасно, рискуешь потерять куда больше, чем найдешь. Но куст был очень молчаливым, да и лезть в чужие дела не любил.
Герда стояла, вцепившись в колючую ветку, по ладони струилась кровь и капала на землю. Резко выдохнув, она ослабила хватку и удивленно поднесла руку к лицу. В крови чернела раздавленная ягода, засохшая, прошлогодняя, пережившая долгую зиму. Надо уйти тихо. Надо пойти и лечь спать, а утром они отправятся домой. Она устала от этого леса, и от дороги тоже устала, но на последний рывок её хватит.
Маленькая разбойница уехала утром, не попрощавшись. Она забудет всё за вторым поворотом. Почти забудет. Её проводила внимательным взглядом лисица, всё утро удивлявшаяся переполоху: сорока разнесла по всему лесу, будто кто-то кого-то заколдовал. Лисица неплохо знала людей и над трескотней сороки только посмеялась. Сколько их еще таких будет, заколдованных. Но в городах всё иначе, чопорно и стыло. Пусть мальчишка увезёт с собой немного лесной воли, раннего тепла и дыханья весны.
А терновый куст так и не смог решить, кто любит сильней: тот, кто всё прощает, или тот, кто не может простить именно потому, что любит?
______________
О чём не рассказал терновый куст
Дисклеймер: Маленькая разбойница, Герда и Кай принадлежат Андерсену, обитатели леса (да и сам лес) - тоже, хоть и не знают об этом. Мои здесь только любовь и пара вопросов.
О чём не рассказал терновый куст
— Неудивительно, что они решили здесь задержаться, такая красота в нашем лесу, что ни с чем не сравнится, — гордо заявила сорока, будто всё это: и лес, и бескрайнее прозрачное небо, и свежая зелень — было создано лично ею.
Ель чуть презрительно шевельнула ветвями. Ей куда больше нравилась зима. Как быстро все забыли, что совсем недавно стояли рядом с нарядной елью бедными родственниками, едва прикрывшими наготу снежным покрывалом! И как неприятно снова становиться всего лишь одной из многих!
— Тише, — шепнул терновый куст. У него был отменный слух.
На поляну вышла Маленькая разбойница, оставившая где-то свой пистолет и яркую шапочку. Она замахнулась было, чтобы швырнуть в сороку прошлогодней шишкой, но передумала, вздохнула и присела на траву. Мимо, пофыркивая, протопал старый ёж. Маленькая разбойница ловко схватила его и подняла, чтобы разглядеть поближе.
— Куда торопишься, колючий? — спросила она, трогая пальцем мокрый ежиный нос. — Вот и Герда тоже… торопыга. А по мне так спешить некуда. Мир, конечно, велик, но разве его узнаешь, если будешь нестись, сломя голову?
Ёж промолчал, не считая нужным вступать в разговоры с невоспитанными девчонками.
— Есть такая сказка, про волшебный лес, в котором время останавливается. Не так, как в саду колдуньи, а наоборот: ты там ходишь себе, гуляешь, а снаружи и минуты не пройдёт…
Ель приосанилась. Не каждое дерево называют волшебным! Сорока застрекотала, не в силах больше молчать. Мимо просвистела шишка, и птица, едва успев увернуться, снова затихла. Ёж обиженно пыхтел — надо совсем ничего не смыслить, чтобы заставлять такого солидного господина, как он, болтаться в добром футе над землей. Но вырываться не стал: во-первых, так недолго и лапы переломать, а, во-вторых, господину ежу было интересно послушать, что скажет Маленькая разбойница (хоть он никогда бы и не признался в таком постыдном любопытстве). Но она больше ничего не сказала, только посадила ежа обратно в траву и ушла.
Сорока покрутила головой и, убедившись, что шишки ей больше не грозят, затараторила:
— Волшебный лес, ну, конечно же, волшебный лес! Потому они и остановились здесь. Разве стали бы они останавливаться в обычном лесу?
Лесные обитатели были уверены, что их гости — не простые люди. В самом деле, зачем бы Снежной королеве понадобился обыкновенный мальчик, пусть даже он умеет считать дроби и знает, сколько в какой стране квадратных миль и жителей? И уж тем более не была простой девочкой Герда, сумевшая вернуть его себе. Только Маленькая разбойница была самой обычной, именно таких, как она, в лесу встретишь чаще всего.
— Вот увидите, теперь о нас узнают при Дворе Их Величеств, и в каменных городах, и даже за Морем, — продолжала болтать сорока. Ей очень хотелось сделаться известной персоной.
А Маленькой разбойнице хотелось узнать, стоит ли Кай того, чтобы за ним идти на край света. Как любой девочке, это казалось ей самой важной, самой главной тайной. С тех пор, как Герда ушла на Север, она часто думала о незнакомом мальчишке и никак не могла решить, что же лучше: идти за кем-то на край света или знать, что, увези Снежная королева тебя, он пойдёт за тобой?
Герде хотелось домой. Дома ждала бабушка и розы, знакомая до последнего камушка мостовая, теплая постель и много лет заслуженного, выстраданного, вырванного у судьбы счастья. Счастья со светлыми глазами и исхудавшим лицом.
Чего хотелось Каю, никто не знал. И никому не приходило в голову спросить его об этом.
—Почему? Я не делаю ничего плохого. В конце концов, я ведь отпустила своего оленя, чтобы помочь ей, а он был моим любимцем. Я до сих пор скучаю по нему. Так почему бы ей не отпустить Кая? Может быть, он вернется сам?
— Может, вернется, а может, и нет, — пискнула полёвка, сидящая на плече Маленькой разбойницы, за последние два дня четырежды поссорившейся с Гердой и снова пришедшей на поляну посидеть в относительном одиночестве.
— Что хорошего в этом её городе? — встряла сорока.
— Не знаю, не видела. Я вообще мало чего видела, потому и решила стать путешественницей. А что видел он, кроме дома и Дворца Королевы?
Терновый куст вздохнул. Люди любят оправдывать свои желания всякими «объективными» причинами. А зачем? Не проще ли признаться себе: я так хочу?
Кай стоял у края поляны, в тени огромного бука. Даже терновый куст не услышал, как он пришёл. Маленькая разбойница нахмурилась и пересадила мышь со своего плеча на землю. Она нередко подслушивала, но очень не любила, когда подслушивали её.
— Я видел россыпи звезд, лабиринты ледяных зеркал и спирали ни на миг не замедляющих свой полёт снежинок, создающих прекрасные новые миры, которым срок жизни — всего одно мгновенье. Я видел Королеву, перед которой все женщины мира — глупые мышки.
— Но ты ушёл от неё, — упрямо возразила Маленькая разбойница, замечая, что успела встать, а Кай подошёл совсем близко.
— Потому что у меня есть Герда. Её любовь и её верность — это огненный меч, пламени которого боится даже Королева.
— Эк они тебя… закаляют. Кузнечных дел мастерицы...
Полёвка юркнула в траву, спряталась в дупло любопытная белка, и даже бесцеремонная сорока, то и дело оглядываясь, полетела прочь. Если подслушивать лесные жители ничуть не стеснялись, то подглядывать всегда считали недостойным.
А пусть бы и подглядывали. Порой случается, что ни до кого нет дела. Диким водопадом гремит в ушах собственная кровь, и чужие до того слова обретают запах, форму и смысл. В таких глазах, пожалуй, можно увидеть и звёзды, и лабиринты, и целые миры. Но зачем? Пусть лучше будет желание и чуть-чуть страха. И первый раз будет быстрым, нелепым, со сбитыми коленями и лезущими в рот волосами, с прикушенной до крови губой и сломанной пряжкой ремня, с недоумением и злостью на собственную неловкость.
В первый раз можно поторопиться, пусть ведёт, как в танце, мальчишка с нетерпеливыми руками. Потому что после будет второй, твой: долгий, сжимающий сердце нежностью, смывающий весь мир в бездонную пропасть на краю его стона. И измазанные землей и соком травы пальцы, целуя которые запомнишь навсегда, что его вкус похож на травяную горечь.
В сущности, край света — это совсем близко.
Если бы терновый куст счел нужным, он сказал бы Герде, что подсматривать — прежде всего опасно, рискуешь потерять куда больше, чем найдешь. Но куст был очень молчаливым, да и лезть в чужие дела не любил.
Герда стояла, вцепившись в колючую ветку, по ладони струилась кровь и капала на землю. Резко выдохнув, она ослабила хватку и удивленно поднесла руку к лицу. В крови чернела раздавленная ягода, засохшая, прошлогодняя, пережившая долгую зиму. Надо уйти тихо. Надо пойти и лечь спать, а утром они отправятся домой. Она устала от этого леса, и от дороги тоже устала, но на последний рывок её хватит.
Маленькая разбойница уехала утром, не попрощавшись. Она забудет всё за вторым поворотом. Почти забудет. Её проводила внимательным взглядом лисица, всё утро удивлявшаяся переполоху: сорока разнесла по всему лесу, будто кто-то кого-то заколдовал. Лисица неплохо знала людей и над трескотней сороки только посмеялась. Сколько их еще таких будет, заколдованных. Но в городах всё иначе, чопорно и стыло. Пусть мальчишка увезёт с собой немного лесной воли, раннего тепла и дыханья весны.
А терновый куст так и не смог решить, кто любит сильней: тот, кто всё прощает, или тот, кто не может простить именно потому, что любит?
______________
@темы: фикрайтерское
спасибо
Мне персонажи "Снежной королевы" мозг начисто вынесли, я уже ничему с их стороны не удивляюсь))
Ты знаешь, оно, конечно, неоднозначно и неожиданно - но мне понравилось. И, что самое смешное, - я не вижу ни противоречий канону, ни ООСа. Твои фики вообще этим отличаются - вроде бы ты пишешь очень канонично и вхарактерно, но в то же время будто бы так, что представить такое в каноне очень трудно. Но оно встает на свое место.
Короче, здорово. Воть. А связные слова у меня кончились...
P.S. Кстати, мне кажется, это довод в пользу того, что по "фикософии" у тебя все-таки 2К. Очень уж описание похоже.
Мррр)
И, что самое смешное, - я не вижу ни противоречий канону, ни ООСа.
Противоречие канону есть, одно, но зато железное: в тексте Андерсена прямо сказано, что Маленькую разбойницу они встретили по пути домой, поговорили и поехали дальше)) Так что АУшка получилась) Но с характерами я стараюсь обращаться аккуратно.
Кстати, мне кажется, это довод в пользу того, что по "фикософии" у тебя все-таки 2К. Очень уж описание похоже.
Эх, а я так надеялась, что вторая у меня таки "бета"
Можно тебя помучить?
про текст и соционику
Ох уж эта творческая ЧС!
Я тебе уже, кажется, говорила: я слишком люблю Кая, чтобы согласиться на вариант Герды-Драйки. СожрётЬ и косточек не оставит. Даже если без такой вот АУшки. Всё равно сожрётЬ. Максы много лезут в дела своих близких, зато Драи бесцеремонно лезут в душу.
А том твоём стихотворении Снежная королева — мой абсолютный тождик.
*тупо смотрит в стену* Еська, ммм? Не, ну алхимик-БЕ - вполне себе, не спорю. Психейожно - ЛВЭФ или ВЛЭФ.
Значит, я подзабыла канон. Бывает.
Ну если подумать...
Эм-м, а Герда разве не Драйка?.. Похожа вроде...
В моем личном фаноне, во всем, что у меня про них пишется - нет. Так что можно считать ООС)
В каноне - мэй би, не спорю. Хотя на Максимку тоже похожа.
И, имхо, там где-то пробегала БС.
Хм, интересно... Я как-то про БС не думала.
Так что едва ли не Есь, хотя вряд ли.
Вот и Снежка говорит, что на Еся похож.
Что-то я начинаю себя действительно злым автором чувствовать...
Бедняга.. а вокруг - сплошные
кузнечных дел мастерицыбелые логики*тупо смотрит в стену* Еська, ммм? Не, ну алхимик-БЕ - вполне себе, не спорю. Психейожно - ЛВЭФ или ВЛЭФ.
Еська, алхимик и сотипница. Про психейогу забыла, там не ЭЛФВ, угу.
Кай здесь Есь, ну кто же ещё?.. А в сказке Дон. Так что кто кого умучает ещё…
Бедняга.. а вокруг - сплошные кузнечных дел мастерицы белые логики
Это ж здорово, когда у Еся вокруг сплошные белые логики!
О... О... О...
Зачем я это на ночь прочитала, а? Теперь оно мне будет сниться всю ночь... Я их люблю, а у тебя - люблю еще больше.
У тебя потрясающий Кай и потрясающая разбойница, честно.
И потрясающе оно написано! Только образы, отзвуки, отблески и чувства такие яркие.
Меня тоже задавало вопросом чего хотел Кай... Именно чего хоте, а не чего он не хотел. Мы знаем, что оставаться у Королевы он не хотел, а вот хотел и он вообще домой, еси вспомнить как все начиналось?
Какое же оно колдунское, кажется, меня тоже заколдовало...
Сохранила и ушла думать, может уснется.
Спасибо! Браво! Оно стоило твоей бессонной ночи
что же лучше: идти за кем-то на край света или знать, что, увези Снежная королева тебя, он пойдёт за тобой?
Кажется, лучше и идти и знать, что пойдут за тобой сразу (шепотом)
кто любит сильней: тот, кто всё прощает, или тот, кто не может простить именно потому, что любит?
Я только сегодня думала о похожем, относительно "Дома, в котором..." О том, кто любит сильнее, тот кто думает о том, чтоб другой был счастлив пусть даже "без меня" или тот, кто не может отпустить, даже если делает больно, но не может отпустить потому что любит, кто чувствует, что один перестанет быть.
Оказалось сложно. Я для себя смогла сформулировать только, что они любят по разному и что тот, кто думает о счастье любит более взросло. А вот с кто сильнее (а тем более чья любовь лучше) - не получается определить. Это все потому что любовь не вешают в граммах и не меряют линейкой, наверное.
Ты - чудо
Знаешь, я бы не стала это писать только из-за Кая, из-за своего крышесноса и его глаз. Главным были эти три вопроса. И если решить, чего же хотел сам Кай, еще можно, то на два других, как мне кажется, ответить невозможно. Каждый решает для себя сам.
Это все потому что любовь не вешают в граммах и не меряют линейкой, наверное.
Именно)
Спасибо, такой фидбэк очень помогает, правда.
А как у тебя, пишется?
Это тебе спасибо за то, что ты это написала. Оно мнеоказалось очень нужно...
У меня не пишется - я боюсь еще. И читаю "Дом..." с начала в цеях борьбы со страхом. Пишется у Волка, очень активно и мучительно - внутри моей головы... Это... немного трешевые ощущения - очень сильные. И... почти все написалось. Теперь мне даже кажется, что рассказик будет не один.
Я обязательно это запищу - я уверена. Перечитаю до конца, просто сяду и запишу за ним. Он этого заслуживает. Ему нужен выход, если я его не выпущу - нам обоим будет слишком плохо и очень долго. И...я слишком люблю его, чтоб мучить, запирая. Первая строчка, кажется, будет "Как же я ненавижу, когда меня кто-нибудь где-нибудь запирает" :Р Это не шутка.
Очень жаль, что я не умею писать драбблы или короткие зарисовки, мой минимальный размер - 5-7 страниц, а в этом случае будет больше
Пишется у Волка, очень активно и мучительно - внутри моей головы... Это... немного трешевые ощущения - очень сильные. И... почти все написалось. Теперь мне даже кажется, что рассказик будет не один.
Я обязательно это запищу - я уверена. Перечитаю до конца, просто сяду и запишу за ним. Он этого заслуживает. Ему нужен выход, если я его не выпущу - нам обоим будет слишком плохо и очень долго. И...я слишком люблю его, чтоб мучить, запирая. Первая строчка, кажется, будет "Как же я ненавижу, когда меня кто-нибудь где-нибудь запирает" :Р Это не шутка.
Понимаю. Особенно вот это: слишком люблю его, чтоб мучить, запирая.
У меня косяк в том, что приходит не текст, увы. А будто кусочки фильма. Превращать их потом в слова бывает очень сложно(
У меня тоже картинками, или целыми эпизодами, или снами, а чаще вообще ощущениями персонажа изнутри, словно он в ситуации "здесь и сейчас", я даже физически тогда начинаю чувствовать, то что персонаж, могу мерзнуть или дрожать, даже заболеть...
Но когда я долго ношу и не записываю оно и в слова само складывается. Вот сегодня после 2ух снов я видела целиком 2а диалога, а записывать так не решилась, правда не удержалась и чуть-чуть записала, просто чтоб не забыть, и так нервничала, что руки дрожали
Все же ужасно, что я не умею драбблы писать...
Но когда я долго ношу и не записываю оно и в слова само складывается.
У меня, как правило, складывается в полусне, а потом забываю( Надо сразу записывать(
Все же ужасно, что я не умею драбблы писать...
Каждому - свое. Мне так драбблы легче. Но когда задумка большая-серьёзная, как у тебя сейчас, драбблами не обойдешься. Но можно просто отрывками, кусочками) А потом складывать их)
Я и записываю кусочками, я за раз не могу написать так много как в голове есть, это ж сколько времени-то надо... Только... проблема в том, что то что для меня кусочек, это для многих уже целый фик! Так было бы удобно - сел, чиркунл пол странички, а потом просто расширил, когда в целое объединяешь, так мой кусочек минимальный размером 3 страницы!
Неудобно очень... Вот я и завидую тем, кто умеет драбблы. А я могу написать только что-то размером от 5и страниц и больше... А чаще всего 15 - 20 страниц.
стихи про них есть и, наверное, будут еще, а вот тексты - вряд ли. Всё, что я хотела сказать, сказала здесь.