- Вот скажи мне, Аллен. Я действительно хочу быть Книжником, или мне кажется, что я хочу им быть? – неожиданно произнёс Лави, когда они ехали в поезде обратно в Орден. Тогда этот вопрос застал седовласого юношу врасплох и даже несколько смутил. Поэтому единственное, что он смог тогда ответить, было: - Не знаю, Лави. Слушай своё сердце. Я уверен, оно даст тебе вразумительный ответ, которым ты останешься доволен.
Сейчас же Аллен мог дать чёткий ответ на вопрос младшего Историка. - Знаешь, я всё больше и больше уверяюсь в том, что тебе только кажется, что ты хочешь быть Книжником. - Это совершенно другой путь. Признаться, я немного боюсь его, - сознался Лави, понимая, что это действительно так. - Но ведь это лучший из всех вариантов выбора. Что ты будешь делать, если останешься Книжником? Страдать от своих же ненавистных обязанностей и жалеть о выбранном пути. Покинь ты путь Историка, и перед тобой откроется множество крайностей, куда ты сможешь податься. Хватит метаться от одного к другому. Сделай, наконец, свой выбор. «Да, ты прав, Аллен», - так и не прозвучали переполненные благодарностью слова.
339 слов Серость. Холод. Последний, почему-то не растаявший, грязный снег под ногами в избитых колеях дороги. А по ней устало следуют два человека: в принципе, ничего примечательного, если бы не особая одежда, которая уже местами потрепана. Для них, похоже, это утро выдалось не самым лучшим, но путники упрямо движутся вперед: еще немного - и будет виден Орден. Они молчат, от этого звуки вокруг кажутся более ясными, громкими, до тех пор, пока первый из экзорцистов, рослый парень, не окликает идущего немного позади спутника: - Ой, Аллен, тебе не кажется... Отсутствующий взгляд сменяется устало-недоумевающим. Совсем еще юноша, но со странно-пепельного цвета волосами улавливает лишь обрывок фразы "...что-то не так?". Осматривается и негромко отвечает: - Акума здесь нет, иначе бы... - Я говорил не об этом, - рыжий недоволен. Его напарник на протяжении всей миссии не обращал внимания на его слова и совершенно отказывался налаживать беседу, без которой обладателю яркой шевелюры было до невозможности скучно. Когда Лави уже собирается съязвить по этому поводу, Аллен вдруг устало прикрывает глаза и останавливается, жадно вбирает холодный воздух – готовится: - Я, Лави, скажи, я действительно должен, нет, хочу быть экзорцистом, или это мне просто кажется? Они стоят. Тихо. Холодно. Лави всматривается в лицо попутчика, только когда молчание начинает давить, может, за секунду до того, как Аллен пробормотал бы какое-нибудь извинение и попросил забыть о вопросе, он, усмехаясь, произносит: - А я, я действительно хочу быть книжником, или мне кажется, что я хочу им быть? Светловолосый вздрагивает. Ошарашено глядит вслед быстро шагающему по грязному пути книжнику - он совсем не смотрит под ноги. В небо. - Как бы там ни было, назад у меня дороги уже нет, - рыжеволосый растягивает на лице знакомую дугу легкомысленной улыбки. Аллен замирает, не решаясь ступить вперед. Но уже спустя мгновение, полагая, что сделает правильный выбор, едва заметно улыбается. -Сколько еще собрался на месте топтаться? Так и увязнуть в этой слякоти не долго. Уолкер утвердительно кивает и, сильнее сжав ручку дорожного чемодана, уверенно ступает за Лави. Верно, так и должно быть. Смотреть вперед, только вперед. Разве что еще немного, совсем чуть-чуть - на небо.
-
-
20.10.2010 в 06:36- Вот скажи мне, Аллен. Я действительно хочу быть Книжником, или мне кажется, что я хочу им быть? – неожиданно произнёс Лави, когда они ехали в поезде обратно в Орден.
Тогда этот вопрос застал седовласого юношу врасплох и даже несколько смутил. Поэтому единственное, что он смог тогда ответить, было:
- Не знаю, Лави. Слушай своё сердце. Я уверен, оно даст тебе вразумительный ответ, которым ты останешься доволен.
Сейчас же Аллен мог дать чёткий ответ на вопрос младшего Историка.
- Знаешь, я всё больше и больше уверяюсь в том, что тебе только кажется, что ты хочешь быть Книжником.
- Это совершенно другой путь. Признаться, я немного боюсь его, - сознался Лави, понимая, что это действительно так.
- Но ведь это лучший из всех вариантов выбора. Что ты будешь делать, если останешься Книжником? Страдать от своих же ненавистных обязанностей и жалеть о выбранном пути. Покинь ты путь Историка, и перед тобой откроется множество крайностей, куда ты сможешь податься. Хватит метаться от одного к другому. Сделай, наконец, свой выбор.
«Да, ты прав, Аллен», - так и не прозвучали переполненные благодарностью слова.
-
-
22.04.2011 в 23:38Серость. Холод. Последний, почему-то не растаявший, грязный снег под ногами в избитых колеях дороги. А по ней устало следуют два человека: в принципе, ничего примечательного, если бы не особая одежда, которая уже местами потрепана. Для них, похоже, это утро выдалось не самым лучшим, но путники упрямо движутся вперед: еще немного - и будет виден Орден.
Они молчат, от этого звуки вокруг кажутся более ясными, громкими, до тех пор, пока первый из экзорцистов, рослый парень, не окликает идущего немного позади спутника:
- Ой, Аллен, тебе не кажется...
Отсутствующий взгляд сменяется устало-недоумевающим. Совсем еще юноша, но со странно-пепельного цвета волосами улавливает лишь обрывок фразы "...что-то не так?". Осматривается и негромко отвечает:
- Акума здесь нет, иначе бы...
- Я говорил не об этом, - рыжий недоволен. Его напарник на протяжении всей миссии не обращал внимания на его слова и совершенно отказывался налаживать беседу, без которой обладателю яркой шевелюры было до невозможности скучно. Когда Лави уже собирается съязвить по этому поводу, Аллен вдруг устало прикрывает глаза и останавливается, жадно вбирает холодный воздух – готовится:
- Я, Лави, скажи, я действительно должен, нет, хочу быть экзорцистом, или это мне просто кажется?
Они стоят. Тихо. Холодно. Лави всматривается в лицо попутчика, только когда молчание начинает давить, может, за секунду до того, как Аллен пробормотал бы какое-нибудь извинение и попросил забыть о вопросе, он, усмехаясь, произносит:
- А я, я действительно хочу быть книжником, или мне кажется, что я хочу им быть?
Светловолосый вздрагивает. Ошарашено глядит вслед быстро шагающему по грязному пути книжнику - он совсем не смотрит под ноги. В небо.
- Как бы там ни было, назад у меня дороги уже нет, - рыжеволосый растягивает на лице знакомую дугу легкомысленной улыбки. Аллен замирает, не решаясь ступить вперед. Но уже спустя мгновение, полагая, что сделает правильный выбор, едва заметно улыбается.
-Сколько еще собрался на месте топтаться? Так и увязнуть в этой слякоти не долго.
Уолкер утвердительно кивает и, сильнее сжав ручку дорожного чемодана, уверенно ступает за Лави.
Верно, так и должно быть. Смотреть вперед, только вперед. Разве что еще немного, совсем чуть-чуть - на небо.