Люблю людей, люблю животных. Люблю соседей и бомжей. Люблю стирать и пылесосить. Что за таблетки? Дай еще.
Фрерик и всемирные сети 13.01.11Фрерик и всемирные сети
Что связывает людей друг с другом? Зов родственной крови? Случайные знакомства? Или может она, великая и неопровержимая – любовь? Что заставляет вид людской держаться вместе, общаться, чувствовать рядом тепло другого человека? Инстинкты, сохранившиеся с тех времен, когда человек скакал с ветки на ветку и грозил солнцу подобранной с земли палкой? Эмоции, зарождающиеся в потаенных глубинах душ?
Нет. Все люди связаны, но связаны они лишь тем, что все они – люди.
Фрерик смахнул пыль со старого фолианта и задумался, следует ли передать книгу Ханаэль, или пускай себе лежит в замковой библиотеке, от греха подальше? Иланэ бережно и с любовью относилась к книгам, считая их единственными товарищами, и за нее библиотекарь не беспокоился. А вот пес Мерре любил справить нужду именно на самый старый и ветхий манускрипт. После пары извиняющихся писем и примыкающих к ним деньгам (за причиненный ущерб), Фрерик начал тщательнее избирать литературу для внучки Ханаэль.
Связи. Они преследуют людей даже тогда, когда те не готовы их принять.
С Ханаэль Фрерик познакомился давно, когда еще ребенком игрался у замковых ворот в милирианцев-разбойников. С тех пор прошло около трех десятков лет, но их дружба была все так же прочна, как раньше. Почему? Неизвестно. Библиотекарь не видел особой нужды поддерживать отношения с постаревшей подругой детства. Для общения ему хватало жены и сына, а для радости усталого сердца – вид молоденьких послушниц из местного монастыря. Они частенько захаживали в библиотеку, чтобы набрать с собой как можно больше книг – видимо, служение Господу нашему не могло скрасить девичий досуг. Их юные лица и веселые голоса бальзамом лились в душу Фрерику, натерпевшемуся от вредной и агрессивной супруги.
Иногда Фрерик чувствовал, как связан со всеми и с каждым, кто когда-либо существовал на земле. Он прогибался от веса огромной сети, раскинувшейся по материкам и океанам, охватывающей любое живое существо, попавшее в пределы ее досягаемости. Он знал, что, правильно используя эту сеть, можно связаться с любым человеком, не зависимо от его места нахождения.
Всемирная человеческая сеть работала и в обратном направлении. Если Фрерик мог быть связан с кем-то, то и кто-то, с другой стороны, мог знать о существовании самого Фрерика. Желания библиотекаря здесь не учитывались. Иногда в замок захаживали путешественники, имен которых Фрерик слыхать не слыхивал, но все они с добродушными улыбками спешили поприветствовать его и похвалить за тяжелую работу. Многим была знакома книга, написанная библиотекарем по молодости, - так Фрерик накинул свою сеть на тех, кто хотя бы раз прочитал его имя на книжном корешке.
Из-за связей жить становилось труднее. Чем больше людей ты встречал на пути, тем сильнее опутывала тебя твоя же сеть. Или, может, ты давно попался и бьешься, как треска, в чьей-то чужой сети?
- А вот и они, - Фрерик выглянул в узкое окошко библиотеки и различил фигурки послушниц, весело двигающихся по тропинке.
Они перешучивались и смеялись, стараясь приглушить голоса ладонями, но ни один божий завет не мог лишить их энергии молодости.
Чувствуют ли девушки, как на них набросил свою сеть Господь? Как он привязал их к себе? И, если Фрерик связан с молодыми послушницами, значит ли, что он так же связан и с Богом?
Вот что имеют в виду, говоря: «Все мы дети Божьи»?
- Чего только в голову не придет, - Фрерик испугался своих мыслей и вернулся к книгам.
Продолжая рассуждать логически, стоило ли отметить, что сеть включала в себя и тех, кого уже не было в живых, включая персонажей книг? Если Фрерик читал книгу, в его памяти оставался не только образ людей, о которых гласили старые страницы, но и чувства автора, вложившего в свое творение душу. Фрерик вздрогнул. Ему казалось не под силу тащить за собой бремя ответственности, передающей судьбы предыдущих поколений. А как же Иланэ? Что ощущала она, поглощая книгу за книгой? Замечала или предпочитала не видеть, как с каждым прочитанным словом ее затягивает в сеть мировой истории? Понимала или легкомысленно относилась к нитям, пролегающим даже сквозь столетия?
В дверь постучались.
- Можно войти?
- Попробуйте.
Фрерик не любил яркого света, и в библиотеке всегда царил полумрак. Люди могли передвигаться по ней только при помощи предоставленных на время ламп, что многих раздражало. Послушницы видели в прихоти мужчины веселую забаву, и всегда с радостью выполняли ритуал зажжения света.
- Как дела у Бога? – спросил Фрерик, нагибаясь под стол в поисках ламп.
- Кто мы, а кто Бог? - рассмеялась старшая из послушниц. – Его дела нам неведомы. Но мне кажется, у него все хорошо. Пожертвования церкви на прошлой неделе отличились щедростью.
- Тогда в этом месяце не стоит опасаться всемирного потопа, - отшутился библиотекарь.
Девушки тихо захихикали.
- Вы такой смешной, а настоятельница называет вас старым развратником, грубияном и еще много кем.
- И как только Бог позволяет ей клеветать на ближнего своего?
Послушницы снова скромно рассмеялись. Старшая с улыбкой вздохнула и покачала головой:
- Вас, господин Фрерик, не спасут никакие пожертвования, если вы продолжите так отзываться о Всемогущем.
- Будь он Всемогущим, то исполнил бы мое желание, которое я загадываю уже несколько лет подряд на Святое Хождение, - возразил библиотекарь.
- И что же вы загадали?
- Омолодиться на пару десятков лет и сделать вас своими женами.
Девушки густо покраснели и принялись отнекиваться, а Фрерик любовался невинностью и скромностью их лиц. Неплохо, если бы он, и правда, был связан с такими удивительными созданиями.
- Как думаете, существует ли всемирная сеть? – спросил он неожиданно у старшей послушницы.
Та удивленно округлила глаза.
- Всемирная… сеть?
- Ты, твои подруги, настоятельница – разве мы не связаны с друг другом наподобие…
- Большой семьи?
- Большой рыболовной сети.
Послушницы начали недоуменно переглядываться. Старшая девушка без лишних размышлений широко улыбнулась и сказала:
- Думаю, такая сеть вполне может существовать. Никто не ведает, но ведь вполне допустимо, что Бог, создавая людей, накрыл нас всех огромной божественной рыболовной сетью, что обязала нас жить в мире и гармонии? У нас одинаковые души и сердца, а все одинаковое, так или иначе, связано друг с другом.
- Что ж… Бог все хорошо продумал.
- Не совсем, - послушница грустно вздохнула. – Зря он научил людей рвать сети. Вместе живется намного спокойнее.
Возможно ли, что церкви на то и были созданы, чтобы научить людей не уничтожать связи, а создавать их, как завещал Бог? Фрерик скептически относился к религии и ее канонам, но не мог не признать, что зерно истины скрывалось именно за проповедующими речами священников во время Святого Хождения. Если бы люди ощущали единство связей, мир стал бы лучше.
Фрерик решил написать о своих рассуждениях Ханаэль. Старуха в ответном письме назвала его замковым психом и наказала не распускать слюни на послушниц. Через какое-то время Ханаэль прислала письмо и Лиретт, где в красках описала, как Фрерик жаждет связать себя с молодыми и юными девами.
Связи. Иногда их необходимо обрывать, хотя бы ради спасения собственной жизни.
Что связывает людей друг с другом? Зов родственной крови? Случайные знакомства? Или может она, великая и неопровержимая – любовь? Что заставляет вид людской держаться вместе, общаться, чувствовать рядом тепло другого человека? Инстинкты, сохранившиеся с тех времен, когда человек скакал с ветки на ветку и грозил солнцу подобранной с земли палкой? Эмоции, зарождающиеся в потаенных глубинах душ?
Нет. Все люди связаны, но связаны они лишь тем, что все они – люди.
Фрерик смахнул пыль со старого фолианта и задумался, следует ли передать книгу Ханаэль, или пускай себе лежит в замковой библиотеке, от греха подальше? Иланэ бережно и с любовью относилась к книгам, считая их единственными товарищами, и за нее библиотекарь не беспокоился. А вот пес Мерре любил справить нужду именно на самый старый и ветхий манускрипт. После пары извиняющихся писем и примыкающих к ним деньгам (за причиненный ущерб), Фрерик начал тщательнее избирать литературу для внучки Ханаэль.
Связи. Они преследуют людей даже тогда, когда те не готовы их принять.
С Ханаэль Фрерик познакомился давно, когда еще ребенком игрался у замковых ворот в милирианцев-разбойников. С тех пор прошло около трех десятков лет, но их дружба была все так же прочна, как раньше. Почему? Неизвестно. Библиотекарь не видел особой нужды поддерживать отношения с постаревшей подругой детства. Для общения ему хватало жены и сына, а для радости усталого сердца – вид молоденьких послушниц из местного монастыря. Они частенько захаживали в библиотеку, чтобы набрать с собой как можно больше книг – видимо, служение Господу нашему не могло скрасить девичий досуг. Их юные лица и веселые голоса бальзамом лились в душу Фрерику, натерпевшемуся от вредной и агрессивной супруги.
Иногда Фрерик чувствовал, как связан со всеми и с каждым, кто когда-либо существовал на земле. Он прогибался от веса огромной сети, раскинувшейся по материкам и океанам, охватывающей любое живое существо, попавшее в пределы ее досягаемости. Он знал, что, правильно используя эту сеть, можно связаться с любым человеком, не зависимо от его места нахождения.
Всемирная человеческая сеть работала и в обратном направлении. Если Фрерик мог быть связан с кем-то, то и кто-то, с другой стороны, мог знать о существовании самого Фрерика. Желания библиотекаря здесь не учитывались. Иногда в замок захаживали путешественники, имен которых Фрерик слыхать не слыхивал, но все они с добродушными улыбками спешили поприветствовать его и похвалить за тяжелую работу. Многим была знакома книга, написанная библиотекарем по молодости, - так Фрерик накинул свою сеть на тех, кто хотя бы раз прочитал его имя на книжном корешке.
Из-за связей жить становилось труднее. Чем больше людей ты встречал на пути, тем сильнее опутывала тебя твоя же сеть. Или, может, ты давно попался и бьешься, как треска, в чьей-то чужой сети?
- А вот и они, - Фрерик выглянул в узкое окошко библиотеки и различил фигурки послушниц, весело двигающихся по тропинке.
Они перешучивались и смеялись, стараясь приглушить голоса ладонями, но ни один божий завет не мог лишить их энергии молодости.
Чувствуют ли девушки, как на них набросил свою сеть Господь? Как он привязал их к себе? И, если Фрерик связан с молодыми послушницами, значит ли, что он так же связан и с Богом?
Вот что имеют в виду, говоря: «Все мы дети Божьи»?
- Чего только в голову не придет, - Фрерик испугался своих мыслей и вернулся к книгам.
Продолжая рассуждать логически, стоило ли отметить, что сеть включала в себя и тех, кого уже не было в живых, включая персонажей книг? Если Фрерик читал книгу, в его памяти оставался не только образ людей, о которых гласили старые страницы, но и чувства автора, вложившего в свое творение душу. Фрерик вздрогнул. Ему казалось не под силу тащить за собой бремя ответственности, передающей судьбы предыдущих поколений. А как же Иланэ? Что ощущала она, поглощая книгу за книгой? Замечала или предпочитала не видеть, как с каждым прочитанным словом ее затягивает в сеть мировой истории? Понимала или легкомысленно относилась к нитям, пролегающим даже сквозь столетия?
В дверь постучались.
- Можно войти?
- Попробуйте.
Фрерик не любил яркого света, и в библиотеке всегда царил полумрак. Люди могли передвигаться по ней только при помощи предоставленных на время ламп, что многих раздражало. Послушницы видели в прихоти мужчины веселую забаву, и всегда с радостью выполняли ритуал зажжения света.
- Как дела у Бога? – спросил Фрерик, нагибаясь под стол в поисках ламп.
- Кто мы, а кто Бог? - рассмеялась старшая из послушниц. – Его дела нам неведомы. Но мне кажется, у него все хорошо. Пожертвования церкви на прошлой неделе отличились щедростью.
- Тогда в этом месяце не стоит опасаться всемирного потопа, - отшутился библиотекарь.
Девушки тихо захихикали.
- Вы такой смешной, а настоятельница называет вас старым развратником, грубияном и еще много кем.
- И как только Бог позволяет ей клеветать на ближнего своего?
Послушницы снова скромно рассмеялись. Старшая с улыбкой вздохнула и покачала головой:
- Вас, господин Фрерик, не спасут никакие пожертвования, если вы продолжите так отзываться о Всемогущем.
- Будь он Всемогущим, то исполнил бы мое желание, которое я загадываю уже несколько лет подряд на Святое Хождение, - возразил библиотекарь.
- И что же вы загадали?
- Омолодиться на пару десятков лет и сделать вас своими женами.
Девушки густо покраснели и принялись отнекиваться, а Фрерик любовался невинностью и скромностью их лиц. Неплохо, если бы он, и правда, был связан с такими удивительными созданиями.
- Как думаете, существует ли всемирная сеть? – спросил он неожиданно у старшей послушницы.
Та удивленно округлила глаза.
- Всемирная… сеть?
- Ты, твои подруги, настоятельница – разве мы не связаны с друг другом наподобие…
- Большой семьи?
- Большой рыболовной сети.
Послушницы начали недоуменно переглядываться. Старшая девушка без лишних размышлений широко улыбнулась и сказала:
- Думаю, такая сеть вполне может существовать. Никто не ведает, но ведь вполне допустимо, что Бог, создавая людей, накрыл нас всех огромной божественной рыболовной сетью, что обязала нас жить в мире и гармонии? У нас одинаковые души и сердца, а все одинаковое, так или иначе, связано друг с другом.
- Что ж… Бог все хорошо продумал.
- Не совсем, - послушница грустно вздохнула. – Зря он научил людей рвать сети. Вместе живется намного спокойнее.
Возможно ли, что церкви на то и были созданы, чтобы научить людей не уничтожать связи, а создавать их, как завещал Бог? Фрерик скептически относился к религии и ее канонам, но не мог не признать, что зерно истины скрывалось именно за проповедующими речами священников во время Святого Хождения. Если бы люди ощущали единство связей, мир стал бы лучше.
Фрерик решил написать о своих рассуждениях Ханаэль. Старуха в ответном письме назвала его замковым психом и наказала не распускать слюни на послушниц. Через какое-то время Ханаэль прислала письмо и Лиретт, где в красках описала, как Фрерик жаждет связать себя с молодыми и юными девами.
Связи. Иногда их необходимо обрывать, хотя бы ради спасения собственной жизни.
-
-
30.01.2011 в 16:31-
-
30.01.2011 в 16:34