Улыбка на лице Ёхимэ - чужая. Он не слишком долго с ней знаком, но она так не улыбнулась бы - никогда. Ёхимэ - чистый цветок, а на лице ее сейчас жадная и развязная улыбка лисицы. - Хагоромо... Гицунэ, - и из голоса Нурарихёна разом исчезает вся бравада. - Ну же, мальчик-якудза! Что ты будешь делать?.. - Хагоромо лающе смеется, коверкая нежные звуки ее голоса. - Развлеки меня! Нурарихён будто со стороны наблюдает, как тьма поглощает его. С лисицами жить - по волчьи выть. Он уже даже не ёкай. Просто монстр.
Улыбка на лице Ёхимэ - чужая. Он не слишком долго с ней знаком, но она так не улыбнулась бы - никогда.
Ёхимэ - чистый цветок, а на лице ее сейчас жадная и развязная улыбка лисицы.
- Хагоромо... Гицунэ, - и из голоса Нурарихёна разом исчезает вся бравада.
- Ну же, мальчик-якудза! Что ты будешь делать?.. - Хагоромо лающе смеется, коверкая нежные звуки ее голоса. - Развлеки меня!
Нурарихён будто со стороны наблюдает, как тьма поглощает его. С лисицами жить - по волчьи выть.
Он уже даже не ёкай. Просто монстр.