В: Это было потрясающе! Х: Вы так думаете? В: Думаю. Необыкновенно, совершенно удивительно. Х: Обычно люди говорят не так. В: А как говорят люди? Х: Пошел к черту. (c)
36. Бьякуран / Шоичи. Бьякуран находится в заключении у Вонголы, и Тсуна разрешает Шоичи встретиться с ним. Бьякуран все помнит, но ведет себя холодно по отношению к Шоичи.
-
-
27.09.2010 в 23:37У Шоичи нет причин ненавидеть Юни, кроме всего одной, но и этого достаточно, и порой, совершенно несвойственно для него, накатывает оглушающее, всеподавляющее ощущение злобы. Или может быть злости.
Он помнит, он ничего не может забыть из того будущего, которое никогда не случится. Шоичи предпочел бы забыть, как забывают кошмары.
Воспоминаниям тесно в его маленькой четырнадцатилетней жизни, переполненной школой, домашними заданиями и приятелями, которых он ни разу не вспомнит после выпускного.
Тесно. И пусто. Он никогда не думал, что это возможно, но его жизнь сейчас именно такая. В ней тесно и пусто одновременно. Она полна тысячами бессмысленных мелочей: постерами на стенах и тетрадками в клеточку, ручками, в которых заканчиваются чернила и пробитой камерой его старого велика. И в ней столько всего нет.
В ней нет постоянной слежки. В ней никто не присылает цветы со скрытым значением. В ней нет отравленных намеков и не менее отравленных прикосновений - редких, странных.
Ирие кажется, что он устал, но он не уверен, что это правильное слово.
Он взрослый человек в теле ребенка, и все, что он знает и помнит, не имеет смысла. Шоичи говорит это себе раз за разом.
Бес-смыс-лен-но.
Бессмысленно помнить университет, в который он еще не поступил, человека, с которым он еще не знаком. Вечера накануне контрольной. Игры за ноутбуком. Чойс, который кто-то когда-то создал специально для него. Кто-то, кто так и не научился жить всерьез, не играя.
Шоичи говорит себе забыть. Много-много раз говорит себе, что поступил правильно.
Иногда это ему почти удается, а потом идет дождь, и ему кажется, что ноет на погоду оставленная в далеком, невозможном будущем рана. Опасная, но и не смертельная рана. Почему-то, несмотря на все, что он сделал, рана все равно была не смертельная.
Дождь заканчивается и Шоичи снова говорит себе забыть. У него новые хорошие друзья, как начищенные серебряные монетки: веселые, благородные и ни капли не похожие на белых ублюдков с комплексами бога. И это правильно, потому что и сам Ирие хороший человек, который сделал хороший выбор, помог спасти мир и множество жизней: мысль, от которой, и как это странно, если задуматься, хочется умереть.
Наверное, все дело в том, что он просто устал.
Жизнь идет своим чередом, стирая за собой воспоминания как старые следы, и кажется уже, что все прошло. И будни, с их контрольными и домашними работами, кажутся не такими уж и тесными, или, может быть, он просто привык.
И для него странно, что когда он случайно слышит обрывок знакомого имени, три простых слога словно выбивают воздух из его легких. И сколько бы раз он не повторял себе, что не знает этого человека, слова бесполезны.
Он не может забыть то, чего не было. Не может спокойно спать, не может нормально есть. Еще около месяца он борется с собой. А потом Шоичи приходит к Саваде Цунаеши, своему новому лучшему другу и просит его об одной единственной услуге.
Остров называется Святая Эльза, или же это так шутит пилот - глупо и несмешно. Белый песок пляжа и белая пена волн под пронзительно пустым небом. Солнце печет и даже сам воздух кажется раскаленным. Шоичи чувствует себя глупо и неловко в строгом костюме, сам не знает, зачем надел его, потому как в его пятнадцать костюм сидит на нем криво и жалко, и больше всего напоминает доспех.
Шоичи не знает, чего ждет. Ненависти, презрения. Нападения, возможно.
Но Бьякуран появляется из-за небольшой гряды камней, улыбаясь. Странно юный, моложе, чем когда они впервые встретились. Странно хрупкий. В странно рваной, выбеленной морской водой одежде. А в остальном обычный, совершенно привычный Бьякуран.
- Шо-тян! - Он энергично машет рукой и, приветливо улыбаясь, приближается к нему, а Шоичи чувствует ком в горле и не может ничего сказать. За его спиной двое телохранителей, серьезных, вооруженных до зубов профессионалов, которые способны защитить его от кого и чего угодно, но Бьякуран не нападает, он просто улыбается так, словно нет у него на лодыжке браслета с гербом Вонголы, словно не его ступни обжигает этот белый песок. - Привет, как дела?
Вопрос идиотский, совершенно нелогичный, Шоичи замирает и не знает, что ответить.
Бьякуран приветлив, мил и доброжелателен.
- Я...- В голове мелькают варианты, один другого безумнее и глупее, но на самом деле на этот вопрос есть только один вариант ответа. - Нормально.
- Рад слышать. Честно говоря, не ожидал увидеть тебя здесь. Гости у меня редкость. - И все это так легко и непринужденно, что кажется нереальным. Разговор такой _нормальный_, что Шоичи хочется кричать. Но он не кричит, сам не знает почему, он просто задает еще один бессмысленный вопрос:
- Как вы?
Бьякуран невозмутимо пожимает плечами:
- Ну как я могу быть? Отлично. Голоден, весел, скучаю по зефиру.
Джессо доброжелателен. Его доброжелательность словно воздушная подушка, и Ирие почти физически чувствует расстояние между ними. Бьякуран напоминает ему океан - белый шум и белая пена, и километры глубины до самого дна, где притаилось чудовище. И Бьякуран, настоящий, тот который может смеяться не сдерживаясь, которому можно сделать больно, которого можно разочаровать и ранить, который не играет, тот Бьякуран тоже на дне, он спит меж лап чудовища, в темноте, в безмолвии воды. Его сон ничто не тревожит.
А Ирие... а что Ирие? Все его права на правду и на искренность, на белые цветы и мягкие прикосновения остались в будущем, которое никогда не случится. В настоящем же его не пустят дальше белого шума.
Бьякуран ни в чем его не обвиняет, ничего у него не спрашивает. Это худшая форма безразличия и холодности, которую Шоичи способен себе представить.
- Вы ничего не хотите у меня спросить, Бьякуран-сан?
- О чем ты? - Удивленно смотрит на него Бьякуран, и его удивление такое искреннее, что Ирие хочется кричать. Он этого не делает - ему мешает комок в горле:
- Вы не хотите спросить почему я.. предал вас?
- Нет. - Бьякуран равнодушно пожимает плечами и улыбается.
- Вам все равно.
- Наверное, так. - И неожиданно, словно рябь под поверхностью воды, Шоичи видит другого Бьякурана - человека с волей из стали, который никогда и не перед кем не склонял головы. - Брось, Шо-тян, прошлое это прошлое, до него никому нет дела. Забудь, как я забыл.
Ирие сам не знает, почему, но слова вызывают протест, словно бы Бьякуран обвиняет его в чем-то:
- Я не сожалею, о том, что сделал!
- Ага, я понял.
- Я поступал правильно.
- Да, я знаю. - Бьякуран только как-то странно, совершенно несвойственно ему усмехается, и смотрит на море. Шоичи уже открывает рот, чтобы продолжить доказывать что-то непонятно кому - ему? себе? - но слова Бьякурана, простые, небрежные и легкие, прошибают его словно пуля навылет. - Проще всего предать, если ты прав. Правда вообще такая штука, за нее легко убивать, предавать, калечить.
Проще всего предать, если ты прав.
В горле пересыхает, и слова даются с трудом:
- Вы с самого начала знали.
- Да, разумеется.
- Почему ничего не сделали? Почему не убили меня?
Бьякуран только смеется - худой мальчишка, в рваной одежде, стоящий босыми ногами на белом песке проклятого острова, на котором никто кроме него не живет:
- Ты странный, Шо-тян. Я не убиваю тех, кого признал своим другом.
Эти слова, такие спокойные и непринужденные, делают больно. Намного больнее, чем он вообще мог себе представить.
Лицо Бьякурана - белая улыбчивая маска, пена на поверхности волн. И Шоичи не знает, что сниться человеку, скрытому на дне.
- Ну, если это все, то я пойду. - Бьякуран дружески треплет его по плечу, прикосновение такое знакомое, что в него хочется вцепиться и никогда-никогда не отпускать, но Ирие не может даже двинуться с места. - Увы, завтрак здесь не ловится сам. Бывай, Шо-тян, не будь дураком. Если уж ты заработал тридцать серебряников, глупо не потратить их на правое дело.
И Бьякуран уходит. Он идет легко, пружинящей энергичной походкой человека, который никогда ни о чем не жалел, и никогда ничего не стыдился. Под его босыми ногами раскаленный белый песок, впереди море от горизонта до горизонта, зализывающее его следы как раны. Он идет вперед на этом острове, где на самом деле некуда идти.
А Шоичи остается. Странно жалкий в своем бесполезном деловом костюме, со своей охраной и своими сожалениями, которые никому не нужны.
Бьякуран уходит - тонкая белая фигура под гулким и пустым колоколом неба. Ирие Шоичи остается. Ему тяжело идти вперед. Его тянут к земле тридцать серебряников.
-
-
27.09.2010 в 23:38автор.
-
-
27.09.2010 в 23:49-
-
27.09.2010 в 23:51а.
-
-
28.09.2010 в 00:04Но посылаю вам лучи любви, обожания, и пусть будет обнимания
*пребывает в восторге*
заказчик
-
-
28.09.2010 в 00:06автор.
-
-
28.09.2010 в 00:11-
-
28.09.2010 в 00:11автор.
-
-
28.09.2010 в 13:48-
-
28.09.2010 в 14:46Не думал, что это получится так безразлично-трогательно)))
-
-
28.09.2010 в 15:32а.
-
-
28.09.2010 в 15:35А можно узнать личность автора? Просто интересно...
-
-
28.09.2010 в 16:00-
-
28.09.2010 в 16:22-
-
28.09.2010 в 16:25автор.
-
-
28.09.2010 в 16:33-
-
28.09.2010 в 16:39-
-
28.09.2010 в 19:42-
-
28.09.2010 в 21:21Темный мрачный коридор словно ведущий вникуда, но на самом деле просто вниз, в подземную тюрьму семьи Вонгола. Это не Вендиче, тут не держат в водяной тюрьме, здесь не морят голодом, не избивают, не пытают с пристрастием. Здесь каждый остается с более страшным собеседником, чем возможные палачи - с самим собой.
Сейчас камеры пустуют все, кроме одной, по иронии судьбы находящейся в центре всех подземелий - в нее ведет простая дверь, без супер-замков, без листового железа. Узник не доставляет хлопот, сейчас он не сильнее обычного человека, каким бы мог быть если..
По лестнице вниз торопливо спускается человек, иногда спотыкаясь в спешке - у него мало времени, а путь вниз так долог, что посетитель готов перепрыгивать через две,а то и три ступени, но он не прыгает. Как бы быстро Ирие Шоичи ни спускался вниз, его душа тормозит всеми возможными способами, чтобы отстать от тела - рыжий механик и гений боится увидеть того,к кому он идет. Против этого посещения была вся Вонгола, за исключением Савады - пожалуй, пробегает мысль в голове Ирие, он один смог понять мои чувства. От охраны Шоичи отказался - зачем, что может сделать бывший босс уничтоженной семьи без своего Небесного кольца?
Последняя ступенька - направо по коридору, прямо, налево, еще наз прямо...дверь. Вот она.Там..
Плохо гнущиеся от волнения пальцы сжимают ключ, сердце делает сальто, тысяча мыслей мешают сосредоточиться на замочной скважине.
- Шоичи? - голос из-за двери так неожиданен, что ключ со звоном летит на пол. Шоичи интуитивно сделал шаг назад, словно узник мог просочиться через дверь своей тюрьмы, прижимая руки к бешено бьющемуся сердцу.
- Бьякуран-сан.. - Шоичи корит себя, но не может заставить перестать называть Джессо так, как называл будучи в Мильфиоре. В тишине его голос особенно хорошо слышен, поэтому необходимости повышать его нет. Яркая лампа бросает тени на стены, Ирие забыл что пришел сюда для свидания, в его голове - дикая смесь из отчаяния, упреков,извинений и надежд, но ничего четкого произнести механик не может.
- Ты зря пришел сюда,Шо-чан,но я все равно рад тебя...слышать. - голос Бьякурана ровный, в нем скользит и переливается намек на улыбку, Шоичи может даже,закрыв глаза, увидеть его улыбающееся лицо.
- Вы...Как вы догадались что это я? - возможно, это самый глупый вопрос, что когда либо задавал Ирие,но сейчас из его сжавшегося от воспоминаний горла может вырваться только этот.
- Думаешь, за время заключения здесь можно что-то забыть? - равнодушное, тонкое издевательство течет в исходящих из-за двери словах. - Я ничего не забыл,Шо-и-чи.
- Вы никогда не жаловались на память. - горькое сожаление в голосе Ирие бальзамом льется на Джессо, но тот давно распробовал этот бальзам, впрочем как и многие другие коктейли из чувств - ненависть,страх,раболепие.. Здесь и сейчас ему не нужно ничего.
- Я могу догадаться зачем ты пришел сюда, Шо-чан, но поверь, меньше всего мне нужны твои слова. У каждого был свой выбор, я выбрал и проиграл, но я доволен даже проигрышем...
- Бьякуран-сан, я...я.. Вы не понимаете!Я пришел сказать, что ...Я.. - перебивая, механик захлебнулся тем,что рвалось высказаться изнутри, глаза гения обожгло и даже очки теперь не помогали видеть лучше.
- Я прекрасно все понял, Шоичи. - голос словно стал ближе - определенно Бьякуран подошел с той стороны. - Но это понятие не изменит ничего ни для тебя, ни для меня. Не думаю что Вонгола отвела тебе много времени, тебе пора уходить.
Шоичи изо всех сил постарался взять себя в руки.
- Я не знаю, когда еще смогу прийти к вам. - голос звучит ровно, почти как обычно, если не видеть что у механика дрожат губы.
- Шо-чан, а стоит ли? - за дверью снова родилась веселая улыбка, от ощущения которой Шоичи пробирает дрожь. - Впрочем, если найдется минутка - заходи. У меня теперь полно свободного времени. - неприкрытое издевательство больно бьет поддых. - До свидания, Шоичи.
Неосознанно Ирие подходит к запертой двери и кладет на ее шероховатую поверхность ладонь.
- До свидания, Бьякуран-сан. - удаляющиеся шаги позволяют Бьякурану понять,что его посетитель покинул коридор. Джессо спокоен - пусть он проиграл, но что-то он все таки смог выиграть у Вонголы. Узник позволяет себе расхохотаться - иногда Ирие Шоичи такой идиот!
С уходом единственного посетителя подземелье вновь наполняется тишиной - благодатной, расслабляющей, способной славно разрушить некрепкую психику. Единственное инородное тело здесь - дверной ключ. Он так и остался валяться на полу.
-
-
28.09.2010 в 21:33-
-
28.09.2010 в 21:39-
-
29.09.2010 в 01:32Не заказчик.
-
-
29.09.2010 в 01:41Автор № 2
Не заказчик.
-
-
30.09.2010 в 09:52Шоичи очень жаль, честно говоря. Хорошо,что здесь ещё второй текст (воспринимается как продолжение))... так обрадовало!
-
-
17.06.2011 в 00:13Особенно ключ..)
-
-
26.01.2012 в 14:55но внезапно очень доставило, особенно первое исполнение. редко видишь такого каноничного Бьякурана в юные годы.
обоим авторам спасибо, с огромным удовольствием прочла.
эх, ожил бы фест...-
-
26.01.2012 в 15:35-
-
22.11.2013 в 21:14